Гештальты психики
Гештальт
Гештальты в психике - главные смыслы подсознания, результат его восприятия объектов, явлений, ситуаций и последующей их переработки и оформления. Гештальты - это важные для индивидуального подсознания понятия, каждое из которых имеет уникальное, то есть свойственное только данному человеку, значение.
Немного истории. Русское слово "гештальт" - калька с немецкого слова gestalt, что обычно переводится как законченный (целостный) образ, форма или конфигурация, но я подозреваю, что для самих немцев слово gestalt означает просто "образ" или "форма", без упора на слово "законченный". Есть, например, прекрасная немецкая книга по рисованию под названием "Figurliches Gestalten", и это название явно следует переводить как "Образы (формы) человеческих фигур" - при том, что многие иллюстрации в этой книге представляют собой наброски, явно не претендующие на "законченность".
Со словом "гештальт" связаны два понятия: гештальт-психология и гештальт-терапия, и это разные вещи. Основоположниками гештальт-психологии были немецкие психологи начала ХХ века Макс Вертгеймер, Курт Коффке и Вольфганг Кёлер, которые утверждали, что восприятие человека идет "целостными образами", которые представляют собой нечто большее, чем составляющие их отдельные части, и иллюстрировали это положение, изучая восприятие человеком различных геометрических фигур. Влияние этих идей испытал немецкий же психолог Фриц Перлз, создавший концепцию под названием "гештальт-терапия", в которой как целостный образ воспринималась личность человека - точнее, целостная личность была как раз целью гештальт-терапии, а ее исходным пунктом был человек ("невротик" по Перлзу) с личностью, далекой от целостности (хотя и не шизофреник - психиатрией Перлз не занимался).
Мне представляется, что исходные идеи гештальт-психологии, которые по сути своей восходят к Канту и Платону, были гораздо глубже, чем они были восприняты психологами ХХ века, и я попытаюсь это показать в данной статье.
В этом тексте я использую слово "гештальт", понимая его в психологическом смысле: как понятие или образ, имеющий для человека большую подсознательную важность и представляющий в его сознании и подсознании часть реальности, каким-то способом выделенную и отграниченную от остального мира и организованную подсознанием в единое целое. Другими словами, гештальт - это субъективно воспринятый и оформленный существенно значимый для человека образ части мира, в какой-то мере отделенной от остального мира, причем это отделение (изоляция) может быть объективным, а может происходить исключительно в сознании или подсознании данного человека.
Ментальная и экзистенциальная картины мира. Гештальты психики представляют собой основу экзистенциальной (подсознательной) картины мира человека. Но кроме экзистенциальной, у человека имеется также и ментальная (сознательная) картина мира, включающая в себя чисто умственные, то есть лишенные эмоциональной "подкладки", представления человека об отдельных объектах, их качествах, отношениях и их обобщениях - архетипах. Ментальная картина мира включает в себя как минимальные "атомы" отдельные ментальные образы, основанные на сенсорных впечатлениях человека, но лишенные ценности для подсознания и потому эмоционально не окрашенные. Впрочем, некоторые ментальные образы появляются в сознании человека не в результате работы его органов чувств, а как следствие работы его фантазии или являются из внешнего мира, появляясь из уст партнера, из интернета или как бы ниоткуда - как говорится, музыкой навеяло. Ментальные образы соединяются вместе, образуя различные агрегаты и конструкции - более или менее абстрактные понятия ментальной картины мира человека; эти конструкции я далее называю (ментальными) концептами. К ним, в частности, относится та часть личной сознательной философии человека, которая оторвана от его непосредственной жизни.
Здесь у читателя может возникнуть вопрос: а зачем нужна ментальная картина мира и ментальная философия, оторванная от экзистенциальной? Я вижу это и как часть индивидуальной миссии, и миссии человечества в целом. Мне представляется, что человечество должно заниматься не только собой и своими непосредственными нуждами, но и изучением всего мира, - например, изучать галактики, находящиеся на невообразимом расстоянии от Земли и никак на нее не влияющие, или исследовать эволюцию Земли и Вселенной, начиная с самого ее начала, и не ориентируясь при этом на практические приложения. Так же и отдельный человек: у него есть потребность в относительно объективном взгляде на мир и интерес к вещам, лично его не касающимся; ответом на такую потребность и является составление ментальной картины мира. Но представления человека о том, как мир устроен "на самом деле" и безотносительно к нему самому, не отражают его личных нужд, а также путей их удовлетворения. Для этого подходит совершенно другая, субъективно окрашенная картина, отражающая то, как мир развернут к данному человеку - именно такова экзистенциальная картина мира, являющаяся основной для подсознания. Поэтому ментальная картина мира, тяготеющая к объективности, у человека обычно существует, и должна существовать, но ее не следует смешивать с подчеркнуто субъективной экзистенциальной картиной мира, которая настроена на поддержку непосредственного существования данного человека в мире - так, как мир к нему развернут. И понятно тогда, что элементы ментальной картины мира - ментальные образы и концепты - лишены эмоциональной составляющей, так как относятся не к данному человеку, а к миру вообще. О, ученость!
Основным "атомом" экзистенциальной картины мира является сенсорный образ (объекта, ситуации, явления), но с важным дополнением: эмоциональной реакцией на соответствующую ситуацию или объект; эта эмоция как раз и свидетельствует о том, что ситуация или событие значимы для подсознания. Эмоции при этом бывают поверхностные и глубинные, яркие и фоновые и многие другие, но я на этом моменте останавливаться сейчас не буду: тема эмоций требует отдельного подробного рассмотрения. Сенсорный образ в сочетании с эмоциональной реакцией на него я называю далее сенсорным комплексом; его можно было бы также назвать экзистенциальным впечатлением. Отдельные сенсорные комплексы объединяются подсознанием в замкнутые и (частично) изолированные от остальной психики группы, которые я называю гештальтами психики.
Таким образом, получается аналогия между ментальной и экзистенциальной картинами мира: ментальным образам в первой соответствуют сенсорные комплексы во второй, а концептам - гештальты. Однако разница между этими картинами велика. Она может быть проиллюстрирована так: это разница между социальной и индивидуальной психологией, между статистическим и конкретным индивидуумами. Осознание этой разницы видно в таких высказываниях людей:
- Я знаю, что вообще людям доверять не стоит, но сам часто бываю слишком доверчив - и ничего, обычно прокатывает. Неприятности на почве своего излишнего доверия у меня были лишь пару раз в жизни, и незначительные по сути.
- Я знаю, что женщинам нужно специально добиваться мужского внимания, но на себе этого не чувствую. Крашусь я или нет, выспалась или с похмелья, надеваю короткую юбку или широкие брюки - они все равно чего-то на меня смотрят и улыбаются.
- Конечно, женщина может быть счастлива лишь замужем и в семье, я это твердо знаю. Но мне что-то не хочется создавать себе семью... похоже, у меня пока и так все неплохо получается.
Отступление о цельности. Заметим: говорить о "целостном впечатлении" склонны все люди, в том числе лишенные дара художника и отчетливого внутреннего зрения. Так у музыкального фаната иногда складывается впечатление о новом альбоме любимой рок-группы как о "цельном", а иногда - как о "несобранном", "раздерганном", "слишком разношерстном (разномастном)". Цельность (или ее отсутствие) обнаруживается и в духах, и в винных купажах, и в ресторанном меню, и в романах, и даже в философских трактатах, никак не претендующих на хоть какую визуальность ввиду своей крайней абстрактности. Цельным или нецельным может быть человек в своих поступках, смутный женский силуэт на обложке модного журнала или сюжет повести. Но что такое эта "цельность"? Существует ли она объективно, или же это какая-то субъективная характеристика? Какую роль она выполняет в индивидуальной психике?
Интересно, что ответ на последний вопрос также субъективен. Есть люди, для которых понятие цельности принципиально важно, в том числе в таких туманных словосочетаниях, как "цельная личность" и "целостный взгляд", а не только в варианте "цельный гусь". А есть люди, в принципе к этому понятию равнодушные, так что комплимент типа "этот человек всегда равен самому себе" им непонятен - ни по основному смыслу, ни почему это хорошо; а непоследовательность в поступках и противоречивость суждений, с их точки зрения, никого не портит.
Однако составление целостного образа - необходимая часть и биологического, и социального выживания. Прежде всего, без этого нет возможности ориентироваться в пространстве и узнавать знакомые (а нередко и незнакомые) физические объекты. Заметьте: есть люди ("антивизуалы"), которые утверждают, что у них визуальный канал отсутствует как таковой, так что фигуры сложнее круга или квадрата они представить себе не могут, и сознательной зрительной памяти у них практически нет. Тем не менее, у таких людей зрительная память имеется, хоть и вытеснена в подсознание: иначе бы они никого из своих знакомых не могли узнать; но главное - они обладают способностью соединять отдельные видимые ими блики и черточки в единые образы, что дает им возможность ориентироваться в пространстве, распознавая как отдельные объекты стол, стулья, скатерть и гуся с яблоками на блюде. И нечто похожее можно сказать про людей, которые отрицают наличие у себя психологически значимых целостных образов и их роль в своей жизни: эти образы (гештальты) у них безусловно есть, но пока что лишь в подсознании, и их осознание, как и осознание своих субличностей и жизненных позиций - отдельная психологическая работа человека над собой, полезность (а порой и необходимость) которой я попытаюсь здесь показать.
Конечно, ориентировка в пространстве и распознавание физических объектов - чрезвычайно важный навык, и понятно, что без составления законченных визуальных образов здесь не обойтись - но это еще не гештальты в том психологическом понимании, которое я использую.
Вообще, формирование наших впечатлений от жизни и мира и создание гештальтов и ментальных образов - пока весьма мало исследованная область психологии и нейрофизиологии. Исследования американского нейрофизиолога Карла Прибрама в середине ХХ века показали, что память и навыки человека не локализованы в отдельных областях мозга, но как бы распределены по нему в целом. Как такое может быть? Мозг - голограмма? Современные исследования, однако, не подтверждают (хотя и не опровергают) этой гипотезы. Тем не менее, сейчас уже совершенно ясно, что расстояние от непосредственных впечатлений до психологически значимых образов и их обобщений, появляющихся в сознании и подсознании человека, чрезвычайно велико, и до описания нейрофизиологами соответствующих процессов еще очень далеко - вероятно, гораздо дальше, чем до Марса, куда вот-вот отправят космонавтов.
Сенсорные образы и комплексы. Итак, мы говорим о сенсорных образах, которые запечатлеваются в сознании и подсознании человека, причем некоторые из них сопровождаются (окрашиваются) эмоционально, и это свидетельствует о том, что они важны для подсознания. В сенсорный образ входят впечатления, получаемые от всех органов чувств: и визуальные, и аудиальные, и кинестетические, и обонятельные. И значимые для подсознания впечатления хранятся в памяти в таком сенсорном комплексе: это его сенсорный образ плюс эмоции, пережитые человеком в соответствующей ситуации. Интересно, что в русском языке есть выражение "память сердца", которая противопоставляется "памяти ума"; как писал Константин Батюшков в XIX веке:
О, память сердца! ты сильней
Рассудка памяти печальной.
Так же и у Пушкина в стихотворении про бедного рыцаря есть такие строки:
Он имел одно виденье,
Непостижное уму,
И глубоко впечатленье
В сердце врезалось ему.
Таким образом, есть особые, существенные для подсознания впечатления (как сказал бы Пушкин, "врезающиеся в сердце"), которые сопровождаются эмоциями и надолго запоминаются в виде уже упомянутых сенсорных комплексов вида "сенсорный образ+эмоция". Другое название для сенсорного комплекса - это экзистенциальное впечатление. Скапливающиеся в подсознании сенсорные комплексы, определенным образом группируясь, объединяются в мощные психически заряженные конгломераты - это и есть гештальты. Остальные же сенсорные впечатления тоже регистрируются подсознанием, но как значимые им не воспринимаются и эмоциями не сопровождаются: это ментальные образы; они заносятся в память человека, но лишь в его ментальную картину мира, под девизом "Это я помню (знаю), но значения для себя этому не придаю". А гештальты попадают в экзистенциальную (подсознательную) картину мира человека, которая, собственно, и определяет его фактическое поведение, будучи опорой для его психики.
Гештальт: конверт, открытки и надписи. Как же можно мыслить гештальт? Я предлагаю представлять его в виде особого конверта, который я далее буду именовать гештальт-конвертом. На лицевой стороне этого конверта прописными буквами написано его имя (это общая тема, или название, гештальта), а внутри лежит множество относящихся к теме гештальта и значимых для подсознания экзистенциальных впечатлений - гештальт-открыток, каждая из которых представляет собой описанный выше сенсорный комплекс: сенсорный образ + эмоция, к нему относящаяся. Кроме того, на гештальт-конверте имеются надписи, представляющие собой, в частности, качества (общие характеристики) гештальта, окрашивающие собой либо все его открытки (впечатления), либо их значительную часть. Открытки внутри конверта могут лежать хаотично, или в хронологическом порядке, или быть разделенными по частным темам (аспектам) данного гештальта, иногда даже образовывать сложную иерархию.
Зародыш гештальта. В принципе, гештальты - это кирпичики подсознания. Ментальные образы, постоянно возникающие в подсознании как отражения сенсорных впечатлений или прилетающие из окружающего мира - это как бы молекулы, образующие воздух подсознания. Но некоторые такие молекулы выглядят крупнее и тяжелее других, так как воспринимаются подсознанием как значимые; часто они сопровождаются эмоциями - это сенсорные комплексы. И подсознание старается эти крупные молекулы, то есть сенсорные комплексы, не потерять, а их множество. Что в этой ситуации делать? Чтобы сделать их множество обозримым, подсознание объединяет их в группы (гештальты) по какой-либо общей теме или признаку, но при этом эти тема или признак гештальта должны быть априорно важны для подсознания. Последнее означает, что гештальт образуется не на пустом месте и не просто как набор однотипных (схожих) эмоционально окрашенных впечатлений: его тема (имя) должны быть априорно для подсознания важны и существовать в нем в виде особого зародыша гештальта, который, активизируясь, и начинает формирование гештальт-конверта, собирая в него открытки-впечатления на тему гештальта. Подробнее этот процесс я описываю далее в разделе "Эволюция гештальта".
Некоторые виды гештальтов. Попросту говоря, гештальты - это подсознательно важные для человека понятия, на которые он опирается в плане понимания различных ситуаций и явлений и формирования своего поведения, в частности, при принятии существенных для его жизни решений.
Гештальт своей личности. А что для человека важно? В первую очередь это, конечно, его личность, "я". И у многих людей имеется гештальт своего "я", который собирает в свой конверт образы тех событий и поступков, в которых "я" человека наиболее (с точки зрения подсознания) ярко отражено. А что еще написано на этом конверте? На нем отражены черты характера и другие качественные особенности человека, важные для его подсознания. Далеко не все содержимое гештальт-конверта по имени "Моя личность" (или просто: "Я") человеком осознаётся и постоянно помнится. Но когда содержимое какой-либо из его открыток-впечатлений всплывает в сознании, человек думает примерно так: "Да, этот мой поступок меня как личность характеризует", - или: "Это событие повлияло на становление моей личности".
Гештальт субличности. Однако не у всех людей гештальт "я" складывается - он характерен для индивидуумов, которые, как говорится, всегда равны самим себе и не имеют особых внутренних противоречий. А у остальных людей нередко появляется несколько разных гештальтов "я"; а говоря точнее, это гештальты его разных субличностей как таковых. (О субличностях подробно написано в книге "Человек Многоликий".) Такой гештальт я называю собственным гештальтом субличности, и обычно имя этого гештальта практически совпадает с именем соответствующей субличности. Например, имя собственного гештальта субличности Артиста может быть "Я-артист", а имя собственного гештальта субличности Отца будет "Я-отец".
При этом следует иметь в виду, что не у каждой субличности в психике обязательно имеется ее собственный гештальт. Например, у Бронислава, высококвалифицированного инженера-мостостроителя с большим стажем, нет собственного гештальта субличности Инженера-мостостроителя; но при у него в психике и в сознании может наличествовать гештальт "Мои мосты". Внешне это проявляется в том, что Бронислав никогда не говорит о себе пафосно в стиле "Я - инженер-мостостроитель!" - но при случае с удовольствием рассказывает про построенные им сооружения.
Вообще, ложно понимаемая скромность мешает человеку оформлять и осознавать собственные гештальты своих субличностей, хотя он может иметь сопутствующие этим субличностям гештальты, например, основанные на функциях и наработках этих субличностей.
Например, у субличности Доброе "я" может не быть собственного гештальта, но может быть сопутствующий ей гештальт "Мои добрые дела и поступки". Это типично для Деда Мороза.
Другой пример. Степанида - учительница со стажем; дети ее любят и слушаются, она их успешно учит русскому языку и литературе, а заодно ненавязчиво знакомит их с понятиями этики и эстетики. Однако она не имеет гештальта "Я-учительница", и будет в минуту откровенности высказываться в таком стиле:
- Я уже много лет учительствую, и дети в основном меня любят, но я не знаю, могу ли я назвать себя учителем в истинном смысле слова. Ведь один проведенный урок - это ничто; и как я в целом влияю на своих учеников, что им на самом деле даю - этого я сказать с уверенностью не могу, не знаю.
Тем не менее, у Степаниды есть гештальт "Мои уроки", с весьма пухлым конвертом и с положительными надписями на нем: "содержательно", "поучительно", "с любовью", "грамотно". И как это воспринимается учениками? Они Степаниду любят и реально учатся на ее уроках (работает ее гештальт "Мои уроки"), но не уважают, так как не чувствуют силы ее личности, ее уверенности в себе как в учителе.
Гештальт значимого партнера. Все знакомые данного человека делятся подсознанием на две категории: значимые и незначимые, и для первых оно создает гештальты, а для вторых - нет, ограничиваясь ментальными образами или концептами. И борьба за то, чтобы ваш партнер начал вас воспринимать всерьез и сделал значимой частью своего внутреннего мира - это и есть борьба за то, чтобы он создал в своем подсознании ваш персональный гештальт, а для начала - сенсорный комплекс, то есть, говоря по-русски, вами впечатлился. И здесь мы нередко сталкиваемся со странной и малопонятной ситуаций, которая заключается в том, что человек очень избирателен в смысле своего восприятия других людей: для одних он легко соглашается создавать сенсорный комплекс и даже (со временем) гештальт, а других почему-то не воспринимает, не понимает, они вызывают у него во внутреннем мире сильное отторжение, и их гештальт, если и создается, то очень искажен по сравнению с объективным взглядом. И это связано не с моральным обликом партнера, а с врожденными подсознательными предпочтениями человека.
С точки зрения гештальтов это может быть проинтерпретировано следующим образом. В миссию человека входят его глубокие контакты с несколькими людьми, которые изначально как-то закодированы в особых гештальт-зародышах, специально настроенных на создание гештальтов партнеров, значимых для для данного человека. Эти зародыши содержат в себе информацию об определенных свойствах партнера, которыми тот должен обладать, чтобы попасть в соответствующий гештальт, и если конкретный человек такими свойствам не обладает, то для него гештальта создано не будет - или его насильно засунут в конверт со свойствами, которыми он не обладает. Тогда партнер в какой-то момент жалобно или гневно воскликнет: "Но я же совсем не такой человек, как ты меня воспринимаешь и интерпретируешь!"
Пример. Вот Евдоким, человек на самом деле глубоко интровертный, по большей части замкнутый на себе, хотя внешне вполне коммуникабельный. Холостяк, к женитьбе явно не склонный, хотя временные подружки случаются - но недолго длятся. У него от рождения есть ровно два партнерских гештальт-зародыша: один на его мать и один на друга. Причем (так закодировано в зародышах!) мать должна быть внимательной, требовательной и даже деспотичной, а друг - высоким, надежным, умным и русским по национальности. При этом реально мать Евдокима женщина добрая, романтично-рассеянная и в принципе мягкая, но Евдоким строит ее гештальт сообразно требованиям зародыша, отбирая в ее гештальт-конверт те ее проявления, которые являются или могут быть поняты как требовательные и деспотичные, и игнорируя остальные. Что касается друзей, то вначале Евдокиму везет: в юности у него появляется друг Демьян, который полностью соответствует качествам, прописанным в зародыше друга, и с ним у Евдокима на удивление быстро складываются близкие и глубокие отношения. Их дружба продолжается около десяти лет, пока Демьян не женится и не обзаводится детьми, после чего их отношения с Евдокимом сходят на нет, тем более что жена Демьяна недолюбливает Евдокима (а он - ее). Евдоким совсем уходит в себя (хотя внешне это не так заметно: у него много знакомых) и несколько лет страдает, пока не встречает Зиновия, обладающего тремя из четырех качеств, заложенных в евдокимов гештальт-зародыш друга: Зиновий русский, высокий и умный. И с ним у Евдокима быстро возникает дружба, хотя и не такая близкая, как с Демьяном. Сам не понимая почему, Евдоким с самого начала считает Зиновия надежным, что не вполне соответствует действительности, но мелкие подставы и обманы со стороны Зиновия Евдоким предпочитает не замечать или их с легкостью ему прощает. Со временем, однако, Зиновию наскучивает эта дружба, и он уходит от Евдокима, что тот воспринимает очень болезненно и как незаслуженное предательство и долго не может забыть этой истории и найти себе нового друга; впрочем, теперь Евдоким не особо к этому стремится - гештальт "друг" для него уже умер.
Гештальт любимца - домашнего животного, куклы. Обычно хозяин для своего домашнего животного имеет гештальт, называемый именем этого животного ("Шарик", "Барсик") и включающий наиболее яркие и запоминающиеся события из его жизни и отношений с хозяином. Интересно, что животные нередко чувствуют состояние своего гештальта в психике хозяина и в случае его ослабления начинают как-то проявляться (иногда специально заболевают), требуя внимания, но главное - добавляя в свой гештальт-конверт хозяина дополнительные открытки.
Если у девочки есть любимая кукла, обладающая именем и постоянная участница ее игр, снабженная определенным характером, а то и жизненными целями (Барби хочет выйти замуж за Кена, но тот пока на нее не смотрит), то можно не сомневаться, что ей соответствует персональный гештальт в подсознании хозяйки. А когда этот гештальт слабеет и умирает, то эта кукла все чаще лежит в ящике с другими игрушками, и теперь она - лишь небольшой набор открыток в девочкином гештальте "Мои игрушки".
Групповой гештальт. Ранее мы в основном рассматривали гештальты, объединяющие различные проявления одного и того же объекта, - такой гештальт может быть назван персональным, или индивидуальным. Но бывают гештальты, объединяющие группу различных объектов, имеющих общую черту или качество (качества), отраженные в названии гештальта; такой гештальт я называю групповым.
Например, гештальт близкого друга человека обычно индивидуальный, то есть относится к одному определенному человеку, и, как правило носит его имя: "Демьян", "Зиновий". А вот гештальт "приятели", наоборот, групповой, то есть относится сразу к нескольким людям, знакомым данного человека, и их мгновенные "фотографии" в разных ситуациях размещаются рядом в общем гештальт-конверте "приятели". Однако и этот гештальт (если он имеется у данного человека) имеет свой зародыш, который предписывает его будущим приятелям - по крайней мере, тем, кто будет занесен в данный гештальт - иметь определенные качества, если не характера, то внешних проявлений. Это выражается в том, что человек имеет (неясно, откуда - а на самом деле из гештальт-зародыша) четкие представления о том, кого он считает своим приятелем, а кого - нет. Он может на эту тему высказываться так:
- Мои приятели - это те, с кем я знаком, кого называю на "ты" и периодически тусуюсь.
- Для меня приятель - это знакомый, с кем я поддерживаю в целом положительные отношения, кто читает мои посты в фейсбуке и периодически лайкает их.
При этом отдельные приятели или знакомые не имеют своих личных индивидуальных гештальтов у человека, хотя некоторым из них этого, возможно, хотелось бы. Последнее обстоятельство выражается такими, например, сентенциями:
- Исидор смотрит на меня как на одну из многих, а я хочу стать для него особенной, заинтересовать его, выделиться из общей массы его поклонниц и обожательниц, стать для него кем-то значимым.
- Я для тебя, Игнатий, уже давно не жена, а прислуга, имени которой ты толком не помнишь, и меня это не устраивает.
- Хотя мы недавно познакомились, Федора, мне кажется, я мог бы играть в вашей жизни существенную роль.
Другой пример. У домашней хозяйки Регины имеется групповой гештальт под названием "Моя кухонная утварь". В подсознании Регины отдельные ее кастрюли и сковородки гештальтами не удостаиваются, но утварь в целом - полноценный гештальт, который имеет множество "открыток" в виде образов кастрюль, сковородок, ножей, терок, досок для резки мяса и овощей, чеснокодавки, соковыжималки, посудомоечной машины и других кухонных принадлежностей, а также надписи на гештальт-конверте: "современная, удобная, технологичная". Зато любимый кот Регины по имени Сигизмунд имеет, конечно, у нее индивидуальный гештальт с множеством открыток в своем конверте и похвальных характеристик на нем.
Учитель и учителя. Восточный подход к теме обучения опирается на идею единственного учителя, который (на любом материале) помогает ученику не только освоить тут или иную технику (профессию), но и продвигает его в главном: в познании и реализации самого себя, в приближении к Богу и исполнении своего долга перед Ним (на другом языке - миссии). При этом фигура учителя, особенно духовного, обожествляется - его следует мыслить как Будду, Шиву или Нараяну. Естественно, это возможно, если у ученика имеется зародыш соответствующего гештальта - Учителя с прописной буквы, и понятно, что это индивидуальный гештальт. С таким Учителем у ученика, естественно, устанавливаются неформальные отношения: ученик должен служить Учителю во всех смыслах, в том числе и в бытовом, например, собирать еду в его чашу для подаяний; но главное - некритично, точно, добросовестно и беспрекословно исполнять все указания Учителя. При этом смена фигуры Учителя не предполагается, как у истинно верующего не предполагается смена религиозной конфессии.
Совсем другой смысл имеет фигура учителя в современной западной цивилизации, и в России в том числе. Здесь Россия явно ощущает себя на стороне Запада, который верит в обучение, но скептически относится к идее единственного учителя, предполагая, что при изобилии накопленных в мире знаний и техник ученику необходимо множество учителей. Соответственно у ученика возникает (если есть соответствующий зародыш) гештальт "Мои учителя", в конверте которого каждый отдельный учитель удостаивается лишь одной или нескольких открыток, запечатлевших наиболее яркие его выступления перед учеником, и субъективно его роль в процессе обучения резко снижается.
В наше сумбурное и разношерстное время, когда многие традиционные ценности, в том числе семьи, этноса и духовности, пришли в упадок, для людей, заинтересованных в духовном росте, на первый план выдвигается фигура Внутреннего Учителя, который по идее должен вести человека к духовным высотам: преимущественно самолично, но, возможно, выборочно пользуясь указаниями и наставлениями внешних учителей, духовных наставников и других почитаемых (и не очень) лиц. Однако, по моим наблюдениям, в многих случаях эта фигура Внутреннего Учителя оказывается дутой, то есть ею прикрывается теневая субличность сомнительного качества: Бездельник, Персональный Наполеон, Самопотакающее "я". Почему так? Вероятно, это цена, которую платит человек, имеющий в своей психике зародыш гештальта Внешнего Духовного Учителя, но пытающийся заменить его Внутренним Учителем, с которым сговориться полегче будет.
Гештальт коллектива. Существует ли эгрегор? Ответ на этот вопрос в большой мере субъективен (как и ответ на вопрос о существовании Бога) и зависит от того, насколько человек склонен воспринимать коллектив как гештальт, а точнее - формирует ли он у себя в психике гештальт данного коллектива. Если гештальта коллектива нет, то и эгрегора для человека обычно как бы нет, а если гештальт есть, то и эгрегор как-то осмысливается и осознаётся человеком и получает свое имя, пусть условное.
Рассмотрим, например, парный союз. Что это такое? Набор онлайн-встреч плюс интернет-переписка? Или все же есть нечто большее, что объединяет эти встречи и переписку и окрашивает их определенным образом, выделяя как особый важный сюжет (читай - гештальт) в жизни человека? Как этот сюжет - для тех, кто его выделяет из потока событий своей жизни - может быть назван? В аристократической России XIX века его бы назвали "связью" - например, у Алексея Вронского была связь с Анной Карениной. В наше время чаще используют слово "отношения", причем многим людям непонятно, что конкретно имеется в виду, особенно если они не знают и знать не хотят, что такое парный эгрегор, каков его характер и цели.
Для описания своих отношений с партнером, воспринятых как гештальт, современный человек использует, наряду с "отношениями", такие слова как "история", "привязанность", "сюжет", "союз", "мы", "наша любовь", например:
- Я и Пелагея - это давняя история.
- К маме у меня детская привязанность.
- Мой сюжет с Пантелеймоном начался в студенчестве.
- Мой союз с Филимоном - это навсегда.
- Мы с Толяном - сила!
- Наша любовь с Марфой вспыхнула мгновенно.
Отсутствие у человека гештальта парного союза делает для него невозможным (и непонятным для него) процесс выстраивания или коррекции отношений с партнером. Строить или корректировать можно лишь психологически (субъективно) реальный объект, не так ли? Послушаем разговор двух подруг, Прасковьи и Рогнеды. Рогнеда недовольна своим богатым мужем Гремиславом, за которого недавно вышла, и жалуется подруге:
- Представляешь, Параша, он даже не хочет покупать мне к зиме новую шубу!
- Ну, Роги, ты должна как-то иначе выстроить с ним отношения.
- Какие, к черту, отношения, подруга! Гремислав просто обязан меня одевать и покупать, что я прошу, раз я ему законная жена!
Для Рогнеды понятия "отношений" с Гремиславом не существует - она мыслит в ролевых терминах (муж, жена), и слово "мы" для нее в данном случае сколько-нибудь интимного смысла лишено.
Что-то подобное происходит и в отношениях человека с другими коллективами, малыми и большими. Если данный коллектив для человека значим, то человек сформирует соответствующий гештальт, и понятие "мы" (или эгрегора) будет для него психологически осмысленным. Если же коллектив для человека не значим, то и соответствующего гештальта в его психике не будет, и для коллектива он останется "чужим". Вспомните Лоханкина, одного из немногих интеллигентных героев романа "12 стульев". Он любил размышлять на тему: "Васисуалий Лоханкин и его роль в русской революции". Однако, как дают понять авторы романа, в революции Васисуалий участия не принимал, советской власти не сочувствовал и потому его усилия к ней примазаться, сделав фальшивый гештальт, к успеху не приводили.
Здесь важно понимать, что гештальт коллектива это отражение отношений человека с коллективом в индивидуальном подсознании человека, поэтому говорить об объективности здесь не приходится. Так нередко у детей складывается сильно искаженное представление о своем родительском эгрегоре, которому такой ребенок приписывает качества, совершенно не наблюдаемые другими детьми и самими родителями. Частично это обусловлено спецификой зародыша гештальта "Моя родительская семья", а частично личными пристрастиями ребенка.
Гештальт событийного сюжета. Гештальтом может быть представление человека о том или ином ряде однотипных событий, которые он объединяет, рассматривая как единое целое (процесс).
Например у Никодима есть гештальт, который он обозначает так: "Мой роман с Авдотьей". Эпизоды, соответствующие этому гештальту, отбираются по признакам "Авдотья" и "любовь", и могут представлять довольно пестрый набор эпизодов, которые с точки зрения Пафнутия, старшего друга Никодима, вовсе не образуют чем-либо интересной и содержательной общности. У Пафнутия есть две темы в жизни, любви и ревности, и соответственно у него есть два гештальта: один называется "Моя любовь", а второй - "Ревность", и в первом гештальте размещаются его воспоминания о любовных встречах с женщинами - всеми, какие у него были; а во втором гештальте находятся воспоминания о всех сценах ревности, в которых он принимал участие - как ревнивец или как подозреваемый в измене. И когда Пафнутий смотрит на любовную жизнь своего друга Никодима, то понимает, что аналогичного гештальта (типа "Роман с Пафнутия с Сабиной") у него возникнуть не может - у него иной взгляд на мир и иные подсознательные предпосылки (зародыши) гештальтов.
Социальные гештальты. В любом обществе есть отработанные средства, создающие и поддерживающие в индивидуальной психике распространенные в обществе гештальты. Ниже - несколько примеров.
Проект. Он обычно имеет начало, конец и рамки, которые определяют события и материальные объекты, к данному проекту относящиеся. (Примеры - строительство дома или моста, прокладка трубопровода). Все это помогает деловому человеку сформировать у себя в подсознании гештальт "Проект".
Мероприятие. Это нечто меньшее по значимости, чем проект, но оно тоже имеет свои рамки - временные и пространственные. Примеры: домашний прием в честь дня рождения отца семейства; общее собрание коллектива фирмы; научная конференция; спектакль театра; празднование дня города. У человека, в жизни которого регулярно происходят такие действа, нередко возникает групповой гештальт по имени "социальное мероприятие".
Дело. Это слово имеет несколько значений, и одно из них - это папка типа скоросшивателя, на которой написаны название дела, его начало (открытие дела) и иногда конец - закрытие дела - уголовного, наследственного и т. д. Набор таких однотипных папок (в их субъективном восприятии человеком) является групповым гештальтом по имени "Дело" в юридическом понимании этого слова человеком.
День как гештальт. У подавляющего большинства людей есть определенные ритуалы для начала дня (раскрытие глаз, умывание, чистка зубов, убирание постели) и для его конца - аналогичные гигиенические процедуры, застилание простыней своего ложа. Это помогает оформлению группового гештальта по имени "Мой день". Этот гештальт и сопутствующие ему ритуалы начала и конца дня помогают человеку быстро проснуться утром и уснуть вечером, даже если минувшим днем происходили очень волнительные события, которые продолжатся завтра. Наоборот, отсутствие проработанного и укрепленного ритуалами гештальта дня нередко ведут к бессоннице, так как для того чтобы уснуть, человек должен сначала усыпить компьютер своего мозга, который будет работать до тех пор, пока не закроет (добровольно или принудительно, временно или навсегда) все активные в данный момент программы (гештальты).
Формирование гештальтов. Если присмотреться, то в жизни любого человека, а также и коллектива, есть специальные средства, помогающие оформлению гештальтов и их открыток. Это становится особенно ясно, когда с развитием цивилизации эти средства уходят или становятся эфемерными (например, электронными). От людей моего поколения, привычных к стационарным телефонным аппаратам, с трубкой и корпусом, я не раз слышал жалобы на то, что в мобильном телефоне нет возможности гневно "бросить трубку", как это было принято в доэлектронную эпоху, когда трубка стационарного телефона в случае необходимости с грохотом кидалась на рычаг корпуса. Конечно же, нажатие кнопки "разъединить" на современном мобильном телефоне по своей эмоциональной выразительности не сравнится с ушедшим в небытие окончанием телефонного разговора путем резкого "бросания трубки". И в итоге важный для многих людей гештальт по имени "телефонный разговор" бледнеет и теряет свою выразительность. Вообще, экономия на физических движениях часто оборачивается обеднением эмоциональной сферы.
Аналогичная ситуация с письмами - не сравнить процедуру создания и чтения бумажного письма с аналогичными процессами в электронных их аналогах. Для того чтобы отправить бумажное письмо, человек должен:
- сформировать у себя намерение письмо написать:
- купить на почте специальную бумагу, конверт и марки;
- написать ручкой текст письма;
- сложить лист письма так, чтобы он влез в конверт;
- заклеить конверт;
- надписать на нем имя и адрес получателя;
- отнести письмо к ящику для отправляемой почты и бросить его туда.
И понятно, что этот процесс, имеющий столь четкие физические рамки, легче оформляется в психике как открытка гештальта и дает в итоге куда большую собранность человека и лучшее изложение им своих мыслей, чем при использовании современных интернет-коммуникаций.
Гештальт как основа понимания. Что значит: понять? Одна из интерпретаций такова: понять - это значит вместить в свою подсознательную или сознательную картину мира, а именно - отнести к тому или иному гештальту или концепту, имеющемуся в психике. Фраза "Я его понимаю" на наивном уровне означает: "Я мысленно поставил себя в его позицию и увидел, что, будучи в ней, совершил бы тот же поступок (испытал бы ту же эмоцию)". Более продвинутый в понимании жизни человек, признающий различия между собой и другими, придаст этой фразе другой смысл, а именно: "Его поступок (реакция) вписывается в имеющийся у меня его ментальный образ (или гештальт)". Именно этот смысл имеет в виду человек, говорящий про своего друга: "Я его узнаю: это был типичный для него поступок". И наоборот, фраза: "Я что-то сегодня тебя не узнаю", - относящаяся к партнеру, означает, что тот выглядит или выступает так, что его облик или поведение не вписываются в имеющийся у человека гештальт этого партнера.
Читатель согласится, что понимание - важная вещь для всех людей, даже для тех, кого в народе обозначают термином "без понятия" - что в переводе на язык этой статьи могло бы прозвучать как "лишенный гештальтов". Однако можно ли жить без гештальтов? На мой взгляд, нет, ибо они являют собой основной язык подсознания; а вот насколько они человеком осознаны и насколько он сознательно работает с ними, это уже другой вопрос.
Перед подсознанием постоянно стоит важная задача: из миллионов байтов и байтиков информации, поступающей через сенсорные системы человека (органы чувств), а также через внесенсорные каналы (память, ассоциации, трансперсональные влияния) организовать что-то похожее на смысл, который даст толчок для регуляции поведения, и в частности, для принятия решений - как касающихся жизни организма человека (например, вегегативная регуляция), так и его взаимодействия с окружающим миром - не только материальным, но и социальным. И этот смысл, брезжущий в сознании, важен и для подсознания, причем иногда гораздо больше для второго, чем для первого. А что такое "смысл" для подсознания? Это, в первую очередь, один из имеющихся у него гештальтов, которые для него важны, знакомы (нередко уже привычны) и служат опорой для его действий. Можно сказать так: гештальты - основа экзистенциальной (подсознательной) картины мира человека, они являются ее основными "кирпичиками", то есть базисными экзистенциальными смыслами.
Здесь я еще раз подчеркиваю: гештальт как психологическая категория (и как я его понимаю в этой статье) это важный для подсознания образ существенной части реальности, а не любой сенсорный образ, который формируется на основе текущих впечатлений или сам по себе возникает в воображении человека. Например, когда вы смотрите на случайного прохожего, у вас формируется его образ, так что вы в случае необходимости сможете как-то его описать в полиции. Но для того чтобы стать гештальтом, сенсорный образ должен быть, во-первых, значимым для подсознания, то есть быть сенсорным комплексом (обрасти эмоцией), а во-вторых, объединиться со многими другими аналогичными или в чем-то похожими или связанными с ним сенсорными комплексами в увесистый конгломерат, который станет из кирпичиком смысла для подсознания.
Гештальт: от хаоса к порядку. Почему важно понимание? Субъективно оно является основным инструментом (точнее - признаком) наведения хоть какого-то порядка в хаотическом буйстве красок и линий, окружающих человека сенсорно; но этот хаос - еще полбеды. Настоящая беда - это хаос событий, непонятная и непредсказуемая жизнь, изобилующая поворотами, за которыми человека может ждать что угодно: от мелкой неприятности до большой беды, от любви на всю жизнь до противной измены, которую долго не удается изгнать из памяти, от ископаемого ящера до инопланетянина. Вариантом навести минимальный порядок в этом хаосе является ранняя детская попытка разделить людей на хороших и плохих, добрых и злых, а события - на скучные и интересные, грустные и радостные. Но это оказывается явно недостаточным, и приходится вводить или осваивать другие варианты классификаций и понятий.
И кто-то в этом преуспевает и к 30-40 годам оказывается в мире, где все ему понятно - до скуки. У такого человека формируется небольшое количество очень мощных гештальтов, по которым он (пусть грубо и с натяжками) раскладывает свои жизненные впечатления - и даже ухитряется заставлять окружающих следовать его видению и пониманию. А когда происходит что-то, не вписывающееся в его картину мира или прогнозы, на ней основанные, он говорит: "Этого не может быть" или "Этого нельзя было предвидеть", - будучи в полной уверенности, что это так и есть. И страус в его глазах превращается в вариант гуся, а революция гаджетов - в недоразумение, лишившее его телефонной трубки, соединенной проводом со стационарным телефоном. А мобильное устройство связи слишком легко теряется, в том числе тонет в унитазе, чем никак не грешила привычная ему телефонная трубка.
Про некоторых людей говорят: "Это у него не глупость - это у него такой ум". Что стоит за этим высказыванием? Что в данном случае значит "такой ум"? Вероятно, небольшую, но эффективную совокупность гештальтов - пусть примитивных, но вполне действенных, чем-то похожую на компанию бычков-трехлеток.
Понимание прямое и ассоциативное. Отнесение объекта (ситуации, явления) к тому или иному групповому гештальту - это в каком-то смысле прямое понимание данного объекта. И понятна роль групповых гештальтов в процессе понимания. Но что касается индивидуальных гештальтов, то они тоже имеют отношение к пониманию, хотя и более тонкое: ассоциативное.
Индивидуальный гештальт-конверт содержит множество открыток-впечатлений, относящихся к одному и тому же объекту, но в разных его состояниях, ракурсах, фазах развития. Таковы, в частности, гештальты, относящиеся к близким людям человека и его домашним животным: "Моя мать", "Моя дочь Розалия", "Моя жена Снежана", "Барсик", "Шарик". Понятно, что эти гештальты охватывают проявления соответствующих им объектов и вроде бы к пониманию иных объектов и ситуаций отношения не имеют. Но это не совсем так. Кроме прямого понимания (отнесения объекта или ситуации к той или иной известной человеку категории), есть еще понимание ассоциативное, когда познаваемый объект уподобляется известному человеку объекту, или ситуация проявляет признак (качество), которое наблюдается у известной человеку группе ситуаций. При этом нельзя сказать, что происходит понимание рассматриваемого объекта (явления, ситуации) в полном смысле слова - но какое-то частичное, косвенное его понимание, или первичное знакомство с ним, определенно происходит, и нередко имеет для человека большую ценность. Интересно, что для такого рода понимания есть даже специальное языковое средство (метонимия), которое заключается в замене точного названия объекта каким-либо его свойством (частью, родовым понятием), например:
- Твой пиджак [вместо "кавалер Афанасий в шикарном костюме"] сегодня приходил.
- Животное хочет кушать. [о голодном псе Шарике]
- Олигарх капризничает, шубу не покупает. [О муже-финансисте Галактионе]
Аналогичную роль играют сравнение и метафора:
- В твоем новом ухажере я не разобрался, но с львом ободранным он точно сходство имеет.
- Я еще не познакомилась толком с Макарием, а он на меня дождем полился, ураганом налетел.
Жизнь устроена так, что в ней иногда нужно быстро ориентироваться и принимать существенные решения, так что времени на подробное изучение и познание объекта (партнера, ситуации) просто нет. Как же в этом случае ориентируется человек? Он использует частичное понимание, выражающееся в обнаружении связей (сходства) наблюдаемого объекта с имеющимися у человека гештальтами, в том числе и индивидуальными. И в ситуации, когда прямое отнесение наблюдаемого объекта к индивидуальному гештальту очевидно невозможно, установление с последним связи по существенному признаку (в первую очередь - из числа тех, которыми этот гештальт обладает) или даже чисто ассоциативное (подсознательное) - дает человеку очень многое, иногда даже больше, чем прямое понимание, тем более, что последнее далеко не всегда возможно или требует значительной работы, на которую у человека может не быть ни ресурсов, ни желания. В результате у человека формируется нередко внешне легкомысленное и мало обоснованное поведение, но тем не менее порой весьма точное и правильное. В таких случаях человек говорит так:
- Ты знаешь, этот мой новый знакомый Касьян показался мне походим на Барсика [домашнего кота] - и точно, оказался добрым и уютным, так что я не напрасно пригласила его домой, мы провели очень приятный вечер.
- Знаешь, мой будущий начальник говорил с подчиненными, как я в детстве с любимыми игрушками. И мне вдруг захотелось стать одной из них. Я иду к нему!
- Понимаешь, у Таисии в какой-то момент пробежала улыбка, как у моей мамы, в точности. И поэтому я сразу ей доверился, без сомнений.
Ассоциативное понимание дает (вместо прямого отнесения объекта к той или иной известной человеку категории) фиксацию на какого-либо качестве объекта, что позволяет связать его с гештальтом, этим качеством обладающим; или утверждает его связь с определенным гештальтом, причем характер этой связи часто человеку неясен, но почему-то она кажется ему значимой. Не то, чтобы этот объект относился к данному гештальту - этого очевидно не имеет места, но с какого-то бока он к этому гештальту имеет отношение, как-то с ним связан.
Читатель с четким умом здесь может заметить, что это квазипонимание, и будет прав, но для многих людей именно оно является самым распространенным и служит основой для формирования их поведения.
- По его усам было видно, что злодей совершенный. Ну я его и турнула жестко.
- Он называет мою прекрасную грудь "титечками", как мой пятилетний братик. Что ж, я замуж за такого пойду? Да никогда!
- Ты понимаешь, ее задница в джинсах была - ну точно футбольный мяч! Я ничего не смог с собой сделать - пришлось жениться.
Игры правого полушария, однако.
Поле влияния гештальта. Важно иметь в виду, что гештальт - это не просто собрание значимых для подсознания впечатлений в одной куче. Гештальт собирает соответствующие "значимости" вместе и сильно их преумножает - здесь всегда наблюдается так называемый холистический эффект, когда целое существенно больше (сильнее, значимее) чем набор составляющих его частей. Гештальт - весьма важная для подсознания фигура, и потому даже косвенная (ассоциативная) связь с ним как бы украшает и приподнимает рассматриваемый ("понимаемый") объект - или, наоборот, в случае негативного гештальта, его опускает; но в любом случае наличие такой ассоциативной связи (ассоциативного понимания) делает этот объект гораздо более значимым для психики, чем он является для нее сам по себе.
Иначе говоря, у каждого гештальта имеется свое поле влияния, состоящее из сенсорных комплексов (экзистенциальных впечатлений), с ним ассоциативно или иным образом связанных, и тем самым как бы находящихся под его покровительством. О таких своих впечатлениях человек высказывается в таком роде:
- Была еще у меня одна интрижка, ничем не примечательная, кроме одного: она уж слишком мне напомнила мою армейскую службу.
- Скучная была поездка в Египет: оазис курорта и пустыня вокруг. Я бы и забыл это все, если бы не Пушкин, помнишь:
В пустыне чахлой и скупой,
На почве, зное раскаленной,
Анчар, как грозный часовой,
Стоит - один во всей вселенной.
Вот я и был там как анчар. Я с детства им себя чувствую иногда.
Фигура и фон. Одним из важных достижений гештальт-психологии было введение понятий фигуры и фона в восприятии мира человеком - в основном оно касалось визуального восприятия, но легко расширяется до большего спектра восприятий. Фигура - это основной объект восприятия, фон - в некотором роде все остальное, то есть то, что не имеет существенного значения (как бы несколько расплывается), но как-то подкрашивает или иным образом модифицирует восприятие фигуры (см. фото Д. Клуни).
Так вот, фигура выбирается подсознанием не просто так, а с тем, чтобы быть вставленной в какой-то гештальт, так что вовсе не любой объект к рамках восприятия в принципе имеет шанс стать фигурой.
В качестве примера представим себе вечеринку, на которую приходят два приятеля, Никифор и Панкрат. Никифор - любитель и ценитель женского пола, а к спиртному в целом относится спокойно; его вполне устраивает пиво, сильно напиваться он не любит, а в винах не разбирается. Панкрат же, напротив, большой любитель и ценитель вин и коньяков (включая сюда ром, виски, текилу и абсент), равнодушен к красивым женщинам и совершенно не владеет искусством обольщения. Теперь подумаем: каковы будут фигуры восприятия у наших друзей, и что для них утонет в пестром фоне вечеринки? Красавицы, присутствующие на вечеринке, будут все фигурами для Никифора, но уйдут в фон для Панкрата, слившись в единый "женский цветник" в котором он не различит лиц, украшений и нарядов. И попытки Никифора на следующий день обратить внимание не пристроенного в плане женщин Панкрата на особенно в тот вечер красивую и соблазнительную Нинель обречены на провал: Панкрат не только не рассмотрел и не запомнил этой особы, но и вообще все красотки были для него лишь разноцветным облаком, которое парило за четкими очертаниями бутылок с крепкими спиртными напитками.
И теперь подумаем: а легко ли будет Панкрата женить? Ведь для этого он должен выбрать какую-то женщину и сосредоточить на ней свое внимание - а иначе она не воспримет его как серьезного жениха. А как это сделать, если у Панкрата в подсознании нет ни одного гештальта взрослой женщины - исключая старушку-мать? И нет у него также и абстрактного образа женщины, для него значимой. Последний женский образ, который он помнит, - это образ Татьяны Лариной и еще, смутно, Сони Мармеладовой; о них он когда-то давно писал сочинения. Так на что может опираться Панкрат в своем восприятии конкретной женщины? Опоры у него здесь нет, и самая лучшая для него подруга жизни пройдет мимо, не заинтересовав его подсознания, так как в нем нет гештальта женщины - ни конкретной, ни абстрактной. Ибо гештальт - это образ, значимый для подсознания человека, а не просто красивый, элегантный или сексуальный.
Двуплановая природа гештальта. Ничто сугубо конкретное для подсознания не значимо, так как не повторится. Вспомним древних греков: желая увековечить какой-либо сюжет и придать ему значимость, они отправляли его героев на небо, превращая в созвездия; например, созвездие Близнецов образуют фигуры братьев Диоскуров, Кастора и Поллукса, принимавших участие в героической экспедиции аргонавтов за золотым руном. Применительно к психике это означает, что значимым для подсознания является лишь тот образ (впечатление), который в какой-то мере абстрагируется и получает архетипическое звучание, становясь в некоторой степени образцом, или многозначным символом, который может быть применен во многих ситуациях. Например, испугавшись большой и громко лающей собаки, ребенок может настолько впечатлиться этим событием, что большая собака станет для него символом опасной агрессии и его страха во множестве жизненных ситуаций, в том числе и чисто социальных, то есть не предполагающих физическую опасность.
Ничто сугубо абстрактное для подсознания тоже не значимо. Абстракции хороши для подсознания лишь тогда, когда они значимым для него образом окрашивают те или иные конкретные образы или впечатления - такие абстракции я называю (персональными) архетипами, в отличие от схолий - абстракций, не имеющих никаких конкретных проявлений (см. мою книгу "Подсознание"). Например, понятия "опасность" и "безопасность" для подсознания отнюдь не являются чисто философскими - они им специфицируются до такой степени, что способны (иногда очень быстро!) окрасить собой текущую ситуацию человека. Заметьте: понятия "опасности" для Д'Артаньяна и для современного цивилизованного человека сильно расходятся - мушкетер не боялся микробов, грубой деревенщины и шальных пуль, но опасался уронить свое достоинство и честь, и в какой-то мере побаивался тайных агентов кардинала де Ришелье.
Таким образом, гештальт как объект, значимый для подсознания, имеет двуплановую природу: с одной стороны, он конкретен в том смысле, что привязан к тому или иному конкретному образу или однозначному символу (или комбинации таких символов), а с другой стороны, обязательно имеет абстрактную "раскраску", то есть обладает набором значимых для подсознания абстрактных качеств, которые, окрашивая данный гештальт, отчасти конкретизируются, но не до конца.
Типичный пример - гештальт значимого для человека партнера. Этот гештальт формируется на основе конкретных впечатлений, полученных человеком от этого партнера (вид партнера в разных ракурсах и вариантах одетости, его интонации и тембр голоса, запах, различные телесные ощущения от него и т. д.), но к ним не сводится. К конкретным чертам партнера, когда они формируются в гештальт, обязательно добавляется их некое обобщение и качественная окраска, причем вовсе не только сенсорная, типа: "Он чудесно пахнет, и такой гладкий и упругий". В гештальт значимого партнера (а незначимые гештальта не удостаиваются!) обязательно включаются и его социальные особенности, и черты характера, отчасти вытекающие из конкретных его проявлений, а отчасти являющиеся их обобщением, порой достаточно вольным (субъективным), что отражается известной поговоркой "Не по хорошу мил, и по милу хорош". Например, любой человек когда-то исполняет свои обещания, а когда-то их нарушает, что не мешает нам иметь в его гештальте черту (качество) "надежный" или "ненадежный" - но как она определяется? На основе статистики? Или значимых для подсознания эпизодов? Последнее как гипотеза звучит правдоподобнее, но полностью ситуацию явно не отражает. Дело в том, что в формировании гештальта принимают участие не только (пусть субъективно воспринятые и оцененные) непосредственные впечатления, но и априорные установки, приходящие из глубин подсознания и существующие вне обычной логики, но для подсознания нередко незыблемые. Особенно ясно это проявляется в ситуации, когда человек их осознаёт и, понимая их неправильность и даже нелепость, пытается изменить. Не тут-то было! Как говорил один из авторитетов раннего христианского богословия Квинт Тертуллиан: "Верую, ибо абсурдно", - и это один принципов подсознания. Его априорные установки поколебать очень трудно и энергозатратно - если вообще возможно. Говоря на языке астрологии, Плутон это вам не Меркурий.
По-видимому, основные гештальты человека заложены в нем от рождения в виде зародышей, которые активно подбирают под себя соответствующие им жизненные впечатления человека и формируют гештальт с их помощью - но все же на глубинной психической основе, от жизненных переживаний и впечатлений не зависимой. Так растет дерево из семечка, питаясь подходящими ему минеральными веществами из почвы, но оформляясь сообразно своему генотипу. При этом "семечко", то есть изначальный психический зародыш гештальта, имеет абстрактный характер, который постепенно обрастает конкретными образами и дополнительными абстрактными качествами, которые в совокупности делают каждый гештальт уникальным.
Пример 1. Порфирий говорит, что у него нет друзей, ни с кем у него не складываются близкие, доверительные отношения. "Ну не везет человеку", - скажет поверхностный наблюдатель. Однако "не везет" бывает разное - может быть, просто не повезло, а может быть, злостно не везет, и последнее заставляет предположить определенную психологическую установку Порфирия, помимо злой судьбы, последовательно и неуклонно лишающей его возможных близких друзей. Какой может быть эта установка? В данном случае уместно предположить либо негативную установку на дружбу, когда человек рождается с "отравленным" семенем гештальта "друг", либо отсутствие установки на дружбу, то есть отсутствие в психике гештальта "друг" в принципе, даже в виде непроклюнувшегося семечка.
В первом случае отравленного гештальта "друг" Порфирий живет с глубоким убеждением, что близкий друг в принципе ненадежен, что другой человек втирается к нему, Порфирию, в доверие лишь с тем, чтобы в какой-то момент его предать, преследуя свою выгоду. В таком случае Порфирий нередко стоит на той позиции, что "никому нельзя доверять", "каждый свою выгоду преследует", "каждый умирает в одиночку". Понятно, что, имея такой гештальт, Порфирию трудно заводить себе близких друзей, так как истинного доверия не возникает; но даже если близкий друг на какое-то время и появится, то Порфирий устроит провокацию или найдет повод обвинить его в эгоизме или предательстве и разорвать с ним отношения (возможно, впоследствии он будет об этом жалеть, но когда уже будет невозможно что-то исправить).
А в случае отсутствующего гештальта "друг" Порфирий просто не будет понимать, что такое близкая дружба, зачем она нужна и какой от нее толк, и эта тема в принципе не будет его интересовать. Для него понятие "близких отношений" будет сводиться к отношениям близкородственным, да и те будут пониматься им достаточно формально. А попытки кого-то войти с ним в близкие отношения вызовут у Порфирия недоумение ("Зачем это?") либо отторжение ("Не смейте вторгаться в мое личное пространство").
Пример 2. Любовные отношения. "Что такое настоящая любовь?" - отличная тема для светской беседы или телепередачи. Но у каждого человека, как ни странно, есть априорное мнение на эту тему, а также на тему роли любви в жизни. Я когда-то давно, в 90-х годах прошлого века, написал афоризм: "Если в жизни нет любви, то в ней нет и жизни", - и с изумлением обнаружил его пару лет назад на заглавной странице отечественного порносайта. Как было сказано, нам не дано предугадать, как наше слово отзовется, и где. Так вот: каждый афоризм имеет свое, так сказать, поле применимости. В частности, для людей, у которых отсутствует гештальт, связанный с любовью как таковой, этот мой афоризм не только непонятен, но и, вероятно, вызывает раздражение: для них это совсем не так, и жизнь без любви может быть вполне себе прекрасна.
А для всех остальных счастливцев (или несчастных - это уж как повезет), у которых имеется гештальт с ключевым словом "любовь", этот гештальт уникален: и по набору дополнительных качеств, и по конкретным образам (ситуациям, сюжетам), которые его составляют. Семя этого гештальта проявляется в изначальном интересе человека к данной теме, а прорастать оно начинает одновременно с собственной первой любовью - у некоторых; а у других - с пристального внимания к любви у других людей и вообще живых существ.
Заметьте: далеко не у всех людей тема любви окрашена исключительно положительно или в основном положительно. Привожу примеры позиций, которые разделяют многие:
"Любовь это явление, которое, сокращая жизнь каждому человеку в отдельности, удлиняет ее человечеству в целом". (Ф. Кривин)
"Влюбленность начинается с того, что человек обманывает себя, а кончается тем, что он обманывает другого." (О. Уайльд)
"Неверная страна - Любовь,
Там каждый человек - предатель." (Э. Рязанов)
"Минуй нас пуще всех печалей
И барский гнев, и барская любовь". (А. Грибоедов)
"Любовь придумали русские, чтобы не платить денег". (Французские проститутки)
"Трезвый вывод из "Ромео и Джульетты" состоит в том, что любовь - смертельная угроза для молодых, причина их безвременной смерти ни за что."
"Любовь - наркотическое состояние, которым человек оправдывает свои преступления по отношению к близким и родине." (Эта точка зрения ярко проиллюстрирована в образе предателя Андрия из повести Н. Гоголя "Тарас Бульба).
Тем не менее добрая половина, если не больше, песен посвящена любви, где она воспевается как высшее состояние человека, как счастье, ради которого можно пожертвовать многим, даже жизнью. И гештальт любви в общественном сознании и подсознании стоит высоко - в первую очередь в смысле межличностных и семейных отношений, во вторую очередь - в отношении работы, и в третью (в наше интернациональное время) - в отношении родины. Тем не менее было бы неправильно думать, что под влиянием общества человек усваивает социальные клише, относящиеся к любви, безропотно и механически. Это совершенно не так. У каждого поколения в каждой стране есть свои культовые произведения, из которых дети и молодежь черпают представления о "настоящей" любви - но в индивидуальном сознании и тем более подсознании это клише сильно модифицируется, иногда до неузнаваемости. С чем это связано? Дело в том, что этот важный (для многих, но не для всех!) гештальт вырастает все же из индивидуального зародыша в психике, который отбирает из впечатлений человека те, что этому зародышу соответствуют, и именно они ассоциируются у человека с понятием "любовь", а также в ее ролью в его жизни. Иначе невозможно понять, по каким критериям человек отбирает из океана информации, относящейся к любви, те немногие факты, позиции и сюжеты, которые и запечатлеваются у него в соответствующем гештальте. Ниже я привожу фразы, окончания которых человек обычно легко (или с некоторым трудом) допишет, но аргументировать свою позицию (взгляд) не сможет - она у него просто есть, и все тут. Таким он уродился, а что? И любые другие аргументы здесь будут притянуты за уши.
- Главное для меня в любви это...
- Любовь это в первую очередь...
- Я не смогу полюбить человека, который...
- Если я люблю кого-то, то я должен...
- Если человек меня действительно любит, то он должен...
- В любви непростительны и ее убивают такие вещи, как...
- Если я люблю, то должен прощать любимой такие вещи, как...
- В любви следует закрывать глаза на...
- Ради любви я готов к... и не готов к...
Обсуждая тему любви, я замечал, что многие люди с огорчением приписывают свои воззрения на эту тему социальным шаблонам, считая, что это лишает их индивидуальности. Но это - глубокое заблуждение. Социальных шаблонов на любую тему - великое множество (как и пословиц), но "подавляющее" влияние на человека оказывают лишь немногие из них - и кто же их выбирает? Не личное ли подсознание индивида? А кто же еще? То же можно сказать и по поводу семейных влияний - они сильны лишь в том случае, когда удобно ложатся на имеющийся в подсознании человека гештальт или его зародыш.
А вот еще один пример, который покажет априорный характер многих сторон гештальта по имени "любовь" в аспекте отношений между мужчиной и женщиной (сексменьшинства легко модифицируют мой текст подходящим для себя образом). Как вы мыслите любовь - как индивидуальное переживание, или в рамках отношений пары друг с другом, или в рамках семейной жизни или иной общественной жизни влюбленной пары? Понятно, что любовь включает в себя все три этих аспекта, но обычно у человека в подсознании гораздо лучше разработан один из них, и он априорно волнует человека куда больше, а другие аспекты оставляют его почти равнодушным. Соответствующие жизненные позиции приведены ниже, и обычно человек не в состоянии объяснить их происхождение - кроме как "таково мое убеждение, так уж я устроен".
- Для меня в любви главное - это мои переживания, когда я влюблена. А объект любви сам по себе для меня не так уж важен - как для наркомана сам по себе шприц. Главное - это мой экстаз, кайф от влюбленности. Я могу находиться вдали от любимого, и от этого моя любовь даже сильнее.
- Любовь - это то, что происходит между мужчиной и женщиной, когда они вдвоем - и никого вокруг. "Парень и девка - музыки не надо", как сказал Ги де Мопассан. Дети, родственники - это путы, которые впрягают ангела любви в плуг семейного бытия.
- Любовь проверяется в семье. Если любовная лодка разбивается о быт и детей, то это не любовь, а развлечение с гормональным привкусом.
- Для меня в любви очень важно, как мы с моей любимой выступаем дружной парой, сыгранной командой, когда с друзьями, и вообще на людях. Мне важно, какое впечатление мы производим, какие общие проекты можем осуществить или безобразия учинить.
О посторонних влияниях. Маленькое, но важное отступление. Вообще, распространенная "иньская" защита, когда человек говорит, что он так-то думает или ведет себя потому, что его так настроили, воспитали, сызмальства обучили и внушили ему такие-то взгляды и позиции - все это если не лицемерие, то добросовестное заблуждение. Любой человек с детства находится под постоянным сильным влиянием разнообразных убеждений, позиций, мнений и т. д. - и выбирает из них те, которые ему ближе, и под них подстраивается, в то же время достаточно определенно и мощно выстраивая барьер для всех остальных. Кто-то скажет: "Я жил в дружной семье с очень определенными позициями и взглядами, а альтернативные мнения услышал слишком поздно, чтобы меняться. Я - раб семейной традиции". Но это, мягко говоря, искажение реальности. Ни один человек не воспринимает все без исключения семейные догмы и традиции, взгляды и убеждения, тем более что никакая семья не является в этом смысле совершенно монолитной. Человек, начиная с раннего детства, выбирает (пусть подсознательно) те семейные убеждения и взгляды, позиции, манеры и обыкновения, которые ему ближе, и отвергает остальные. Более того, он подражает тому из членов семьи, чьи гештальты ближе к зародышам его собственных, и экранируется от влияния других домочадцев. Гипнотизеры говорят: загипнотизировать можно лишь того человека, который этого хочет. И то же самое можно сказать о влиянии: его можно оказать на человека, лишь если у него имеется субличность и гештальт, к этому влиянию готовые и, более того, к нему стремящиеся. Если вы когда-нибудь пытались очаровать особу, относящуюся к вам устойчиво неприязненно, то вы хорошо поймете, о чем я говорю.
Гештальт как кирпичик подсознания. Уподобление рассматриваемых объектов живым существам - зооморфизм - типичен для людей, практически этими объектами занимающихся, в отличие от теоретиков, пытающихся по большей части рисовать "мертвые" механистические схемы или математические модели.
Суха теория, мой друг,
но древо жизни вечно зеленеет.
(В. Гете)
При попытках практического применения психологических теорий и понятий ситуация "оживления" основных объектов рассмотрения - подсознания как целого, субличностей, позиций и, конечно, гештальтов - типична. Они смущаются под пристрастным взглядом сознания, пытаются спрятаться, убежать, заставить человека сменить объект наблюдения и т. д. Но если с ними договариваться по-хорошему, они раскрываются и идут на контакт, открывая свои дотоле неизвестные грани, чаяния и страхи.
У гештальтов психики, как и у субличностей, есть своя судьба, своя миссия, свои отношения с остальной психикой и свой период жизни - от развертывания до сворачивания и превращения в незначащее воспоминание или же в персональный миф.
И здесь я хочу остановиться и высказать несколько позиций, касающихся устройства психики, как я его понимаю. На данный момент это гипотезы, которые со временем, я надеюсь, будут подтверждены нейрофизиологией, хотя не думаю, что это произойдет скоро.
1. Каждая относительно изолированная и частично автономная часть психики, то есть ее "кирпичик" (в частности, субличность, позиция и гештальт) имеет свой "характер", свои предпочтения и мнения по различным вопросам, а также индивидуальную волю, влияющую на психику человека в целом.
2. У каждого такого психического "кирпичика" есть определенная высшим "я" функция, имеющая прямое отношение к общей жизненной миссии человека. Эту функцию "кирпичик" исполняет лучше или хуже, получая при этом поддержку (или кислую мину) от высшего "я".
3. Возникновение и развитие такого кирпичика психики идет под общим управлением высшего "я" человека, из самой глубины его подсознания. В частности, описанные ниже фазы эволюции гештальта инициируются высшим "я" и с лишь с большим трудом и в малой степени корректируются сознательной волей человека.
Эволюция гештальта
Для понимания гештальта очень важно проследить его динамику как изолированной части психики, отдельного кирпичика подсознания. Ниже описаны четыре основных фазы жизни гештальта.
0. Пренатальное бытие гештальта. Гештальт изначально существует в подсознании в виде зародыша, который мирно спит - это пренатальная стадия его жизни.
1. Творение гештальта. Затем в какой момент спящее зернышко гештальта проклевывается, при этом существенно активизируясь в виде определенного интереса человека или яркого события, которое почему-то производит на него сильное впечатление и становится своего рода магнитом, к которому подтягиваются в чем-то похожие впечатления и переживания: гештальт растет.
2. Реализация (осуществление) гештальта. Затем в какой-то момент происходит оформление гештальта как существенной части психики, он встраивается в компанию остальных гештальтов, получает свою роль в подсознании и устойчиво эту роль исполняет - это фаза осуществления гештальта.
3. Завершение гештальта. И наконец, в какой-то момент происходит надлом гештальта, он морально устаревает и начинает уходить из психики, а его роль в ней постепенно ослабевает до нуля. Иногда он становится основой для кардинально нового гештальта, а иногда остается в области чистых воспоминаний, не влияющих на текущую жизнь человека, нередко при этом мифологизируясь, то есть теряя конкретные черты и приобретая абстрактные качества.
Рассмотрим эти фазы более подробно.
Пренатальное бытие
Здесь будущий гештальт еще спит, но видит сны, и эти сны выражаются в том, что человек переживает и как-то запоминает некоторые впечатления и эпизоды своей жизни, пока не объединяя их под одним флагом, но тем не менее смутно ощущая их как для себя существенные. Они врезаются ему в память, хотя поначалу как будто беспричинно или по совсем другим причинам, с будущим гештальтом не связанным, но актуальным для текущего времени.
Так бывает с людьми гуманитарных и близких к ним профессий - писателями, психологами, менеджерами, адвокатами, политиками. Они нередко набирают опыт, который им понадобится в дальнейшей весьма ответственной их профессии, на самых разных работах, связанных с "человеческим фактором", где они могут наблюдать поток людей и их запоминать - пока не вполне понятно, зачем.
Так, один из самых успешных американских президентов Рональд Рейган в молодости был актером, а знаменитый американский писатель О. Генри после школы учился на фармацевта, затем работал в аптеке, на ранчо, разносил воду и горячие лепёшки, был кассиром и счетоводом в банке, сидел в тюрьме, где работал в лазарете. Максим Горький работал в юности сторожем и весовщиком, участвовал в революционном движении (и в рамках этого сюжета общался с царской охранкой), бродяжничал по дореволюционной России. Свами Вивекананда, один из духовных лидеров ХХ века, совершил как саньясин пешее паломничество по Индии, от Гималаев до самого юга страны. Представьте, скольких людей он встретил по пути, причем в неформальной обстановке. Даниил Андреев, величайший русский мистик ХХ века, любил путешествовать в одиночестве по природным местам России, где в какой-то момент вступил в прямое общение со стихиалью реки Немеречи, а его впечатления от жизни в блокадном Ленинграде послужили основой для его встречи с Жругром III - государственным эгрегором России того времени.
Творение гештальта
Это бывает ярко и громко, а бывает постепенно и ровно, но в любом случае человек чувствует неостановимость и необратимость процесса образования гештальта - и этот процесс смотрится покруче, чем грибы, поднимающие асфальт. Попытки окружающих и самого человека как-то воспрепятствовать росту гештальта оказываются бесплодными или быстро ведут к большим неприятностям, так что человеку и его близким приходится смириться с существованием образующегося и набирающего силу гештальта и, более того, с его возрастающим влиянием на психику и поведение человека.
Так Джеральд Даррелл, один из самых знаменитых писателей и зоологов ХХ века, проявил нескончаемый интерес к миру живых существ уже в два года, и вся его семья (а он был младшим из четверых детей) не смогла ничего этому противопоставить, хотя иногда у них в тарелках или кроватях обнаруживались детеныши скорпионов и другие малоприятные твари. Живыми существами Джеральд всю жизнь и занимался, не закончив не то, что вуза, но даже и школы, и не послужив в английской армии. Характерен момент его биографии, когда он "отмазался" от армейской повинности, заявив в военкомате попросту: "Я боюсь", - и его не призвали! Я думаю, над ним в этот момент встал архетип Жизни такой силы, что он просто смел с головы военкома государственный эгрегор и необходимость защиты британской короны.
Гештальт-конверт. Гештальт, как я уже писал, можно представлять себе как конверт, внутри которого сложены отдельные значимые для подсознания конкретные впечатления, то есть сенсорные образы и переживания, связанные с темой гештальта - их можно представлять в виде отдельных открыток, а на самом конверте написано имя (название) гештальта и свойственные данному гештальту абстрактные качества и характеристики. Рождение гештальта это появление названия (имени) гештальта на конверте, а с чего начнется его формирование - с впечатлений внутри или надписей на нем, зависит от разных причин, но на фазе творения в конверте обязательно появляется и то, и другое: и конкретные открытки-впечатления, и качества данного гештальта в виде надписей на конверте. При этом нередко возникает существенная нелогичность, то есть несоответствие между надписями и впечатлениями, но человека это почему-то не смущает; он чувствует, что окончательное формирование гештальта еще впереди, а пока гештальт только начинает свою жизнь, развивается, растет, и по виду месячного младенца не следует прямолинейно судить о том, каким он станет человеком и как будет выглядеть в сорокалетнем возрасте.
Однако конверт гештальта уже на фазе творения начинает проявлять свой характер и предпочтения, как это сделал Буратино, вырезаемый папой Карло из полена: едва лишь обзаведясь зубами, он тут же вцепился ими своему творцу в руку, требуя свободы. Символически появление особой внутренней жизни, характера и индивидуальной воли гештальта можно представить как то, что на гештальт-конверте появляется динамичная рожица, и у него отрастают ножки - вначале коротенькие.
На фазе пренатального бытия гештальт еще не функционирует, и его конверт пуст (но уже существует!) - в нем нет еще конкретных впечатлений и образов, и на нем не начертано никаких качеств. И на нем нет отчетливого для подсознания имени (названия) гештальта - оно фактически есть, но написано на конверте симпатическими (невидимыми) чернилами. Проявление этого имени и знаменует вступление гештальта в фазу творения и одновременно его изоляцию от остальной психики, в частности, отделение его от остальных гештальтов. До поры до времени это имя, определяемое подсознанием в начале фазы творения, недоступно сознанию, но во многих случаях оно постепенно как-то человеком осознаётся, и тогда гештальт становится явным; но в других случаях гештальт не осознаётся человеком, и тогда его можно назвать теневым гештальтом.
На фазе творения у гештальта силен аппетит, то есть он жадно и часто неразборчиво наполняет свой конверт и надписывает разные качества на нем. И попутно человек узнаёт специфическую потребность гештальта в поддержке (питании) его конкретными впечатлениями и образами. В случае субличности я назвал этот процесс авторизацией; думаю, что и здесь этот термин вполне уместен. Гештальт на фазе творения жаден до авторизации, и если его не регулярно не подкармливать, он бурно протестует, негодует и начинает авторизовывать ситуации, события, впечатления и образы, имеющие к нему лишь косвенное отношение, или вообще с ним по идее не связанные. Кроме того, гештальт на фазе творения нуждается в его поддержке качествами, прописываемыми на его гештальт-конверте. Эти качества не получаются простой авторизацией, но требуют особой работы и внимания человека.
Так у подростков возникает кризис, связанный с появлением гештальта своего социального "я". Девочки крутятся перед зеркалом и пробуют мамину косметику и украшения, мальчики начинают вести себя демонстративно-агрессивно, и оба пола рвутся к "популярности", которая как раз и подкармливает их гештальт социального "я". При этом соответствующий конверт требует наполнения не только отдельными ситуациями внешнего внимания, но и качествами, то есть подросток задается вопросами типа: "Какой я? Как я смотрюсь? Чего я стою?", и надписывает эти качества на соответствующем гештальт-конверте. Интересно, что ответы на эти вопросы он иногда ищет внутри себя, иногда в семье, а иногда вне нее, в авторитетном для него сообществе - друзей, одноклассников, неформальных группах, или у отдельных авторитетных для него лиц, реальных или воображаемых. Кто же определяет эту акцентуацию? Думаю, она заключена в зародыше гештальта, и никак не случайна.
Пути образования гештальтов. Можно выделить три принципиально различных пути образования гештальтов: абстрактный (тематический), конкретный (ассоциативный) и сепарацию (отделение, или почкование).
Абстрактный путь образования гештальта связан с внезапным и не мотивированным внешне повышением интереса человека к теме, отраженной в имени гештальта, часто без специальных причин. Просто она начинает его интересовать, и он начинает складывать в соответствующий конверт конкретные сюжеты и впечатления от событий в его жизни, находящихся в рамках этой темы, в том числе из событий, происходивших в прошлом и впечатлений, хранящихся в памяти. Так бывает, когда у ребенка появляется интерес, который со временем становится его профессией. Например, тема красоты природы еще в детстве может захватить будущего художника, тема изучения Земли - будущего путешественника или географа, а тема женской красоты - будущую модель или визажиста.
Но бывает и так, что гештальт на абстрактном пути создается на основе воспоминаний, а не текущих впечатлений и переживаний. Так бывает в период взросления, когда юноша начинает видеть своих родителей не как придаток своей жизни, а как самостоятельные личности. Вот Архип: в детстве и отрочестве он воспринимал своего отца как некоторый придаток к своей жизни, не задумываясь о нем как об самостоятельной личности. Но однажды у Архипа происходит озарение: он вдруг видит, что его отец - отдельно от него существующий человек со своими взглядами, привычками, ценностями и жизненным путем. И в этот момент у Архипа возникает гештальт своего отца, который быстро наполняется имеющимися в памяти Архипа впечатлениями от общения с отцом, начиная с самого раннего детства. И тогда Архип произносит примерно такие слова: "Я теперь гораздо лучше понимаю своего отца, его отношения со мной и с матерью. Я понял, что он - независимый человек. Все, что я о нем знаю, сложилось для меня в единую картину, и теперь мои отношения с ним перешли в качественно иную фазу". Что это за картина? Это образовавшийся в подсознании Архипа гештальт его отца как отдельной личности. Впрочем, иногда такого гештальта для отца и матери не возникает у человека и во взрослом возрасте, и тогда стареющие родители сталкиваются с удивительным инфантилизмом их совсем уже не юного отпрыска, никак не желающего понять, что они имеют самостоятельное, отдельное от него бытие, и их жизненные цели не всегда напрямую или косвенно связаны с ним самим.
Далеко не всегда абстрактный путь образования гештальта идет гладко. Вот Велимир - он начинающий астролог. У него уже есть гештальт-конверт, на котором написано: астрология, и большое количество впечатлений от изучения этой науки в этом конверте лежит и каждый день прибавляется. Однако обилие информации разного рода, сложный символизм и непонятная логика интерпретации создают в голове Велимира немыслимый хаос из множества сюжетов и абстрактных понятий, никак не связанных друг с другом. И Велимир по поводу астрологии с вызовом говорит: "Я ничего не понимаю", - хотя это очевидно не так, что-то он все же понимает. Однако эта фраза означает совсем иное, а именно: у него не складывается связный образ астрологии в целом, и это его мучает: его впечатления в астро-конверте образуют хаотическую кучу, в которой очень хочется навести порядок, но это пока у него не получается. Но в какой-то момент, после долгого чтения учебников и множества проведенных консультаций, этот порядок все же складывается - и тогда Велимир говорит с торжеством: "Я наконец понял, что такое астрология", - хотя объяснить, что именно он понял, обычно не в состоянии. А фактически он празднует тот факт, что в его гештальте по имени "астрология" наконец образовался какой-то порядок, и теперь астрология (в ее понимании Велимиром) будет оказывать существенное влияние на его жизнь и отношения с людьми - не только клиентами.
Конкретный путь образования гештальта еще может быть назван ассоциативным. Он заключается в том, что с человеком происходит значимое событие (или он получает яркое ощущение), которое, как он чувствует, произошло не просто так, а знаменует собой некое большое явление или процесс, значимый для его жизни. Назвать это явление он пока точно не может, но способен отобрать сходные впечатления и собрать их в специальный конверт. На этом конверте вначале есть очень приблизительное название образующегося гештальта, которое потом уточнится, и нет качеств, но картинки в гештальт-конверт как будто сами начинают подбираться и сортироваться. Затем постепенно появляются качества и уточняется имя гештальта.
Такая ситуация нередко возникает, когда у человека появляется новый знакомый и между ними завязываются неформальные отношения, которые трудно сразу (и некоторое время спустя) обозначить определенным словом, но конверт с надписью типа "Мои отношения с Гремиславом" появляется и наполняется впечатлениями от встреч, переписки и телефонных разговоров. Потом этот конверт обзаводится и качествами (отношения доверительные, нежные, взаимоудовлетворительные, конкурентные, проблемные и т.п), но точное его название по-прежнему остается неясным, и уточняется в последнюю очередь, нередко когда гештальт уже готов к переходу на фазу осуществления - и даже позже. Финальное его название может быть таким: "Мое соперничество с Гремиславом", или "Мои мучения с Гремиславом", или "Мой самообман с Гремиславом".
В приведенном примере первоначальное, пусть и несколько расплывчатое, имя гештальта все же имелось и по ходу развития гештальта лишь уточнялось. Но иногда ассоциации человека соединяют вместе в один гештальт-конверт вроде бы совсем разнородные явления, события и впечатления, которым трудно дать сколько-нибудь содержательное название, и оно получается, например, таким: "Странности моего ритма жизни" или "Взлеты и падения некоторых личностей", причем сказать в первом случае, какие именно свои поступки и события человек считает странными, он не может, а во втором случае затруднится с определением критерия отбора "некоторых личностей" а также с тем, что именно он считает взлетами и падениями. При этом названия таких гештальтов в ходе их развития могут поменяться довольно резко: например, первое может превратиться в "Моя глупость и легкомыслие", а второе - в "Моя зависть к успешным людям".
Сепаративный путь образования гештальта еще может быть назван отделением, или почкованием. Он заключается в том, что новый гештальт как бы отпочковывается, отделяется от уже имеющегося в психике; последний может быть в этой ситуации назван гештальтом-маткой, а отделяющийся - гештальтом-почкой.
Выделение нового гештальта из маточного может быть связано с тем, что в гештальте-матке образуется в большой мере чужеродная ей часть, которую матка отторгает, но которая в то же время представляет для психики в целом значительный интерес, так что не может быть выброшена на помойку. Как впоследствии сложатся отношения между маткой и почкой, заранее неизвестно; вполне возможно, что отойдя на известное расстояние, они вполне смогут наладить отношения заново, забыв про бывший антагонистический конфликт.
Пример. В возрасте 35 лет Иннокентий в первый раз в жизни серьезно влюбляется в девушку по имени Ксения и женится на ней, до того в течение многих лет ведя жизнь свободного холостяка, легко меняющего подружек. Образ себя-женатика (почка) очень плохо вписывается в его имеющийся гештальт самого себя по имени "Я - свободный мужчина" (это маточный гештальт). У него как у семьянина появляются совершенно новые идеи, манеры, принципы поведения, в особенности с остальными женщинами. Но это - в присутствии Ксении. А в остальное время он, хотя и не изменяет ей, но ведет себя во многом как холостяк, то есть по прежним привычкам. Это не устраивает Ксению, и она пытается Иннокентия переделать так, чтобы он стал примерным мужем и семьянином даже в ее отсутствие. Иннокентий любит Ксению и в принципе не возражает против этого, но старые его привычки, а главное, старый гештальт самого себя ("Я - свободный мужчина") достаточно устойчивы и так просто своих позиций не сдают и, более того, настроены по отношению к гештальту-почке ("Я - примерный муж") антагонистически. В итоге "почка" отделяется от "матки" и начинает самостоятельное плавание, и если брак оказывается удачным, то постепенно гештальт "Я - примерный муж" обретает почву под ногами, кучу открыток в конверте и несколько положительных качеств на нем. При этом качества маточного гештальта "Я - свободный мужчина", который совсем все же не умирает, могут оказаться существенно отличающимися от качеств гештальта-почки ("Я - примерный муж"), но эти гештальты, разделившись, могут друг с другом научиться конструктивно взаимодействовать. Так подросток, конфликтующий с семьей, покидает ее в четырнадцать лет с тем, чтобы уже в зрелом возрасте вернуться и выстроить отношения с родителями заново.
Для ребенка, особенно родившегося в авторитарной семье, сепарация образа "я" от навязанного родителями обычна, но, как правило, довольно болезненна. Маленький ребенок обычно ощущает себя как часть семьи и согласен видеть себя ее глазами, то есть его гештальт своего "я" полностью сформирован родителями, которые, естественно, многое в нем не видят и недопонимают, так что их образ параллельно с взрослением чада становится неадекватным, и ребенок (чаще подросток) начинает тяжелую работу не просто по созданию гештальта своего "я" с нуля, но по сепарации его от навязанного семьей гештальта. И в этом случае гештальт-матка через некоторое время умирает или во всяком случае резко ослабевает, активизируясь лишь при встречах юноши и затем уже взрослого человека с родителями. А ситуации, когда такой сепарации вообще не происходит, могут рассматриваться как психопатологические; с таким человеком трудно иметь дело, он живет как будто под толстым панцирем родительских представлений, который имеет над ним полную власть и блокирует его истинные проявления как уникальной личности.
Реализация (осуществление) гештальта
На этой фазе эволюции гештальта он уже сформирован: имеет имя (иногда не осознанное человеком), определенные качества, немалый набор открыток-впечатлений в своем конверте и, главное, определенное место в психике, которая к нему регулярно обращается и ждет от него исполнения определенных функций (ролей).
На этой фазе стремление гештальта к авторизации несколько ослабевает, и он делается к ней более избирательным: попасть в его конверт новому впечатлению или образу непросто. Зато он входит в устойчивые отношения с другими гештальтами, иногда соединяясь с ними во временные коллективы - своего рода молекулы, которые могут выполнять сложные задачи.
Какие же роли исполняет гештальт в психике?
Первая, основная его роль - это понимание происходящего с человеком, то есть принятие в себя в некоторых случаях образа текущей ситуации и встраивание его на определенную полочку, если таковые в гештальте имеются. При этом у человека появляется в случае явного гештальта ясная мысль: "Я понимаю, что это было - это..." (вместо многоточия подставляется имя гештальта). А в случае встраивания текущего образа или явления в теневой гештальт, чье имя известно лишь подсознанию, у человека появляется смутное, но вполне его удовлетворяющее ощущение: "Я понимаю, что это (или: к чему это)", - хотя и без уточнения, что же это на самом деле было.
Осуществляющийся гештальт имеет от психики санкцию самостоятельной типизации ситуаций и явлений, то есть он может (и должен) сам определять, какие впечатления от текущих событий к нему относятся, а какие - нет. Будучи отвергнутой данным гештальтом, текущее впечатление человека попытается пристроиться к другому, третьему... и может случиться так, что оно будет отвергнуто всеми, и тогда человек попадает, как иногда говорят, в непонятное. Некультурный в отношении своей психики человек просто проигнорирует эту ситуацию, забудет ее и пойдет дальше как ни в чем не бывало, а культурный усмотрит в ней вызов, заключающийся в том, что, оказывается, его картина мира неполна, и надо либо расширить какой-то из его гештальтов, или создать новый, который вместит данное явление - если оно кажется для человека значимым.
Пример. Рассказывают, что после посещения одного из тантрических семинаров участница попросила у ведущего справку для мужа о том, что она раскрывала в себе сексуальную энергию, а не просто трахалась с кем попало. Интересно, создал ли муж по прочтении этой справки себе новый гештальт или ограничился уже имеющимися?
Экзистенциальная картина мира. Она же сущностная, она же подсознательная, она же играющая реальную, а не иллюзорную роль в жизни человека. То, что человек читает в книгах и слышит от родителей, формирует его ментальную картину мира, в которой часто нещадно путаются реалии окружающего его мира с реалиями мира выдуманного, иллюзорного, фантастического.
Вспомните Льва Толстого с его концепцией непротивления злу насилием. Понятно, что она непрактична, пока существуют террористы, убийцы, разбойники и насильники, угрожающие мирным людям, женщинам, детям. Но даже если бы таких злодеев вдруг чудом не стало, то и тогда без насилия не обойтись, так как остаются хищные звери, конкуренция, бахвальство, ложь, амбиции и многое другое, чему надо сопротивляться, иногда отчаянно и насильственно, так как оно является злом, с которым надо бороться - по крайней мере, субъективно. Но никто не считает Толстого-философа неисправимым романтиком, начисто оторванным от земных реалий, и это означает, что ментальная и во многом фантастическая картина мира остается незыблемой реалией нашей цивилизации.
Однако если опуститься в подсознание, то ситуация меняется радикально. Подсознанию надо ежеминутно (даже ежесекундно) решать важные задачи, координировать множество сложнейших систем, и его ответственность очень высока, так что оно предельно практично и пустых фантазий себе не позволяет - по идее. Экзистенциальная (подсознательная) картина мира существует и функционирует, определяя стратегию подсознательного поведения человека и ориентируясь на цели, которые подсознание ставит для себя - но не всегда понимая, откуда эти цели берутся. Из самой глубины к нему идут команды (точнее - влияния) высшего "я", чуть поверхностнее идут влияния от различных архетипов и затем эгрегоров, затем индивидуальных целей человека - и все это надо координировать, вырабатывая общую линию и затем подробности поведения - от физиологического до эмоционального, ментального, социального и духовного.
На что же опирается подсознание, выполняя эту немыслимую по сложности задачу? В первую очередь - на свои, проверенные и надежные, гештальты на фазе осуществления. Именно через них идет превращение множества разнородных сигналов в то, что мы называем "пониманием" - но не сознательным, а подсознательным, когда человек чувствует себя уверенно и спокойно и делает что-то, не понимая, почему и как он это делает, но при этом будучи в уверенности, что все идет "правильно". А последнее означает, что подсознание справляется с типизацией текущей ситуации, то есть с определением ее гештальта. Не понимая, что происходит, человек не может выработать правильную стратегию и тактику своего поведения - но во многих ситуациях он может остановиться и подождать, ничего не делая, чтобы получше разобраться в ситуации. Однако подсознание такой роскоши не имеет: оно должно принимать решения постоянно, быстро, точно и во множестве мест психики одновременно. Соответствующая система управления может существовать лишь при условии значительной интеграции психики, в том числе наличия множества связей между гештальтами, так как именно они выступают в роли "кирпичиков" подсознания.
Таким образом, вторая по значимости задача гештальта на фазе осуществления - строить связи и отношения с другими гештальтами, как близкими ему по теме, так и далекими, и уметь в случае необходимости быстро создавать необходимые временные союзы, то есть коалиции, нужные для решения текущих,а иногда и перспективных задач. Так медведь на Камчатке должен за время нереста лосося (а изобилие рыбы длится лишь несколько недель) отъесться до такой степени, чтобы не истощать за долгую зиму в спячке - а это значит, что ему надо набрать за это время несколько десятков килограммов жира. Значит, медвежье подсознание, имея в виду предстоящую зиму, включает ему на это время волчий аппетит - ведь не станет же медведь есть в состоянии сытости! Представьте, сколько медвежьих гештальтов согласованно действуют в этой ситуации!
Проблема правильного формирования картины мира состоит в том, что языки и понятия сознания и подсознания сильно различаются; в частности, для многих вроде бы очень значимых вещей (концептов) в ментальной картине мира просто-напросто нет аналогов (гештальтов) в экзистенциальной картине мира - и наоборот, многие гештальты, даже очень сильные и крупные, человеком не осознаны и являются тем самым теневыми - и как ими тогда управлять? Далее я привожу несколько примеров рассогласования ментальной и экзистенциальной картин мира.
"Хорошая девочка". Вот перед нами Прасковья, девочка с хорошим, не склочным и уступчивым характером, прилежная в обучении и обязательная в выполнении своих обещаний. Что вам еще нужно? Ее все, включая собственных родителей, одобряют и называют "хорошей девочкой". И она сама себя считает таковой, не очень вдумываясь в то, что именно стоит за такой характеристикой. Но есть ли у нее в подсознании гештальт, который хотя бы приблизительно соответствовал этой характеристике? Весьма вероятно, что такого гештальта попросту нет, так как ее подсознанию непонятно, что такое есть "хорошая девочка": нет априорно такого конверта и не проведена работа по агрегированию различных ее поступков и проявлений в одну стопку, которая могла бы заинтересовать подсознание в плане создания соответствующего гештальта, так как непонятны его возможные функции и расположение среди прочих гештальтов. А первопричина - отсутствие в подсознании зародыша гештальта, хоть немного соответствующего поступкам Прасковьи под эгидой "хорошей девочки". А что такое "хорошая девочка" в данном случае? Это образ, наведенный социумом и не нашедший приюта в подсознании девочки, так что он там свободно болтается, не пуская корней и не обзаводясь истинными гештальтами-друзьями, и в любой момент может испариться из подсознания. И тогда Прасковья скажет: "Это я-то - хорошая девочка? Да с чего это вы взяли, и что хотите этим сказать? Не вешайте мне лапшу на уши - я могу быть и злой, и ревнивой, и непослушной, и мстительной, когда только захочу, и ничто меня не остановит, в том числе ваше глупое общественное мнение!"
"Красивая женщина". Бывают такие природные красотки, которые хороши всегда и в любом состоянии, в том числе не выспавшись и не накрасившись. Диана - одна из таких женщин. Все ее считают красивой, и она сама того же о себе мнения. Но ее красота - как бы фон ее жизни, так как она интересуется бизнесом, лошадьми, путешествиями и другими вещами, прямого отношения к ее красоте не имеющими. Она знает, что мужчины всегда к ней приветливы и предупредительны, к этому привыкла и не придает таким эпизодам особого значения.
Так вот, имеется ли у Дианы в подсознании гештальт "Я - красивая женщина"? Скорее всего, нет, как ни странно. Во-первых, у нее нет врожденного внимания к теме своей красоты и привлекательности, то есть нет зародыша соответствующего гештальта. А во-вторых, Диана и не думает собирать вместе эпизоды, где ее красота проявилась и была замечена ею самой или другими. Такое случается с ней буквально каждый день, и она не придает этому значения, как кубинец не придает значения теплой погоде - на Кубе всегда тепло.
А вот у ее подружки Раисы гештальт "Я - красивая женщина" есть, хоть она от природы естественной красотой не обладает. Но для нее с подросткового возраста очень важно выглядеть красивой, и для этого Раиса освоила и продолжает осваивать многочисленные инструменты, от искусного макияжа и красивой одежды до легкой пластики лица и фигуры. Но самое главное - она особо отмечает ситуации, когда она хорошо выглядит и когда другие это замечают и делают комплименты ее (пусть рукотворной) красоте. Все такие ситуации она собирает в гештальт-конверт "Я - красавица" и в случае необходимости этот гештальт может активизировать, причем с потрясающим эффектом - тогда энергетически она затмевает Диану, производя впечатление гораздо более интересной и яркой женщины. Диану, впрочем, это нисколько не огорчает, а вот Раису радует безмерно.
"Страх". Чего человек на самом деле (подсознательно) серьезно боится? Ответ на этот вопрос часто неочевиден и для многих будет неожиданностью, так как страхи сознания и подсознания сильно расходятся. Вообще, в мире есть много опасностей - и для тела, и для социального положения, и для души. Одни люди боятся тупиков, другие - перемен; одни опасаются за себя, другие тревожатся за близких; одни не летают на самолетах, а другие не плавают дальше десяти метров от берега, опасаясь утонуть. И чаще всего такие страхи не особенно логически мотивированы.
Даже в Израиле, стране регулярных терактов, вероятность погибнуть в автокатастрофе куда выше, чем вероятность стать жертвой террористов - но нормальный еврей спокойно садится в автомобиль, не думая о возможной гибели в автомобильной аварии, в отличие от возможности попасть в теракт, которая страшит многих жителей Израиля.
При воспитании ребенка у него есть масса возможностей себе навредить, а то и просто погибнуть, но любую мать беспокоит только небольшая часть широкого спектра угроз ее отпрыску, а об остальных вариантах она практически никогда не думает - а почему, собственно? Уж не на основе тщательного изучения статистики, во всяком случае.
Иными словами, у каждого человека есть априорные страхи - семя его личного гештальта "Мои страхи", и понять их происхождение чрезвычайно сложно; логики здесь обычно никакой не прослеживается, и проще сразу сослаться на крупные неприятности и обстоятельства гибели в прошлых воплощениях. Когда человек говорит: "На меня в детстве однажды наорал отец, и с тех пор я боюсь разгневанных мужчин", - то это сомнительная логика. У любого человека в детстве было масса угрожающих и даже травматических ситуаций, но очень малая часть из них запоминается и становится первыми открытками гештальта "Мои страхи". Фактически этот гештальт в основном скрыт от сознания, чтобы не превращать человека в откровенного невротика, и докопаться до него очень непросто - и не всем это нужно.
"Мои главные жизненные цели и приоритеты". А вот этот свой гештальт как раз очень важно осознать, и он часто оказывается совсем не таким, как человек его себе мыслит. Более того, многие люди отказываются думать на эту тему, считая, что вопрос о главных жизненных целях для них бессмысленен: живу, как живется, и все тут. Но у подсознания они всегда есть, причем нередко противоречащие друг другу, и роль сознания в регулировании и согласовании этих целей может быть очень велика - если, конечно, человек сумеет обнаружить свои подсознательные цели и научится корректно обращаться сам с собой.
Как же можно отличить незначимые для подсознания ментальные конструкции (концепты) от гештальтов? Вопрос сложный, но ответ на него можно искать лишь в самом себе. Если найдено ключевое слово или ключевой образ гештальта, то внутри человека звенит особая струна, чей звук слышен как будто издалека, но в то же время ощущается как очень важный для человека. Но его надо уметь услышать, а это порой непросто. Лао-цзы по этому поводу говорит так:
Невыразительно слово, звучащее на Пути:
смотришь - и взглядом его не найти,
слушаешь - и одна тишина.
Но не исчерпаешь его до дна.
("Книга Пути и Добродетели", стих 35)
Другой вариант поиска собственных гештальтов - это тщательное наблюдение за собой в ситуациях выбора, даже не особенно ответственного. Никогда не следует думать, что человек совершает его полностью или в основном сознательно - фактически выбор обычно по большей части совершается подсознанием, а для сознания оно создает уютную рационализацию, так что человеку кажется, что он выбирает данный вариант, потому что он явно лучше. Но почему "явно"? Кто сделал этот вариант столь явно лучшим? Какие трюки подсознания здесь сработали? Если пытаться ответить на этот вопрос, то иногда можно нащупать гештальты, на которые подсознание в своем выборе опиралось.
Активность гештальта в психике. Гештальт - не просто объект в психике. Он активен не только в том, что время от времени принимает в себя отдельные образы. Получив как "свой" образ текущего события или явления, гештальт активизируется: он как бы начинает светиться и излучать сильную энергию, настраивая человека в целом определенным образом. У человека меняется выражение лица, настроение, темп и тембр речи, у него активизируются качества, свойственные данному гештальту, и подавляются качества, этому гештальту несвойственные. Гештальт, активизируясь, вызывает к жизни одну из субличностей, которые считают его "своим", или даже несколько таких субличностей, и подавляет (нередко прямо отгоняет от микрофона) субличности, которые его не признают или считают для себя "чужим".
Например, у многих людей есть гештальты "свой" и "чужой", которые четко делят между собой его знакомых (и незнакомых, случайно встреченных на улице или в поезде). Если партнер идентифицируется как "свой", то человек настраивается и ведет себя одним образом, если как "чужой" - совсем другим. Но интересно, что эта манера поведения очень определенна, причем у каждого человека она своя, то есть у каждого человека можно найти четкие индивидуальные маркеры поведения и особенности речи, свойственные ему при общении со "своим" и "чужим". Однако откуда берутся эти манеры и маркеры? И как происходит типизация (идентификация типа) в конкретных ситуациях, когда не совсем очевидно, "свой" человек или "чужой"? Вот ребенок возвращается из летнего лагеря, где провел месяц без родителей; он для них в первый момент совсем незнакомый, можно сказать - почти чужой, и это ощущение длится некоторое время, пока не исчезает. Вот муж возвращается из командировки, где с головой уходил в работу - он для жены в первый момент тоже не совсем "свой", а скорее "чужой" - пока не облачится в домашнюю одежду, не поест и не расслабится в рамках семейного очага, забыв про рабочие будни. Нередко весьма "чужим" будет муж-начальник для жены, которая придет к нему в рабочий кабинет, где он проводит ответственное заседание. Искусство коммивояжера и продавца в дорогом магазине в большой мере заключается в том, чтобы стать для покупателя "своим", так, чтобы тому стало уютно и его бумажник раскрывался с меньшим скрипом. Нередко вырастающие дети становятся "чужими" в семье, а родители - "чужими" для них, исключая редкие моменты психологической близости.
И здесь важно понимать, что гештальт очень сильно влияет на состояние человека и его поведение. Пока человек смотрит на партнера как на "чужого", то доверять ему он в принципе не может, если на его гештальт-конверте "чужой" написано слово "недоверие" ! А для того чтобы партнер из "чужого" стал "своим", мало волевого решения человека - нужно еще, чтобы с этим согласилось подсознание, а это иногда непросто. Как и непросто бывает перевести человека из категории "свой" в "чужие". В чем это может проявляться?
Вот, например, у Тамары появляется новый знакомый Климент, который становится ее ухажером, потом - любовником, и она проводит с ним сладкий месяц на Бермудах и продолжает встречаться с ним (в основном в постели) и вернувшись из отпуска. Он по совокупности своих заслуг переводится тамариным подсознанием в категорию "своих", но постепенно начинает злоупотреблять доверием Тамары, берет у нее деньги, их не возвращая, обманывает ее, подставляет с некоторых ситуациях - но она почему-то ему все это прощает и продолжает доверять. Почему? Она сама этого не понимает, и ей это не нравится, но она ничего не может с собой сделать. А секрет здесь состоит в том, что ее гештальт "свой" очень прочный и на нем написаны слова, которые (по идее) гарантируют его обитателям многие положительные качества, в частности, абсолютную надежность, ответственность, доброту, понимание, преданность и внимание к Тамаре и ее нуждам. И если уж человек попал в этот гештальт, то он будет находиться там долго и чтобы его оттуда вышвырнуть, нужны уж очень серьезные основания и долгое время - так устроен гештальт "свой" Тамары. А вот попасть в этот гештальт слишком просто, и Клименту это удалось, хотя достаточной проверки он не проходил.
Что делать в этой ситуации Тамаре, если она не хочет, чтобы такого рода сюжеты не повторялись? У нее есть по крайней мере два варианта. Первый - усложнить правила входа в гештальт "свой" и облегчить и стандартизировать процедуру выхода из него, например: "Обманул раз - не заметила, обманул два - простила, обманул три - устроила скандал, обманул четыре - выгнала из числа друзей, прекратила общаться начисто и забанила в фейсбуке". Второй вариант - изменить сам гештальт "свой", убрав из него некоторые качества, например "абсолютная надежность" и "преданность". Оба эти варианта потребуют существенного труда, но к результату приведут.
Чистка и корректировка гештальта. Находящийся в фазе осуществления гештальт уже сформирован - но это не значит, что он неизменен. Психика вся целиком очень пластична и переменчива, и все ее элементы, в том числе гештальты, постоянно подвергаются влиянию и как-то меняются. Важным процессом, идущим в гештальте, является постоянная ревизия его содержания и качеств, на нем начертанных. На фазе творения гештальт набрал много лишних открыток, которые он должен из себя исключить; кроме того, набор качеств, которыми он обладает, также нуждается в корректировке. Иначе говоря, набор качеств, которые написаны на гештальт-конверте, должен как-то соответствовать содержанию этого конверта. Это соответствие на фазе творения обычно не соблюдается, а вот на фазе осуществления оно становится уже весьма существенным, в чем мы убедились на примере Тамары.
Другой важный пример - это сформированные временем гештальты близких людей. Они, люди, со временем меняются, иногда очень сильно, а вот их гештальты в подсознании человека могут хранить их поступки, относящиеся к давнему прошлому, и качества, которыми они давно уже не обладают. Правильно ли это? С точки зрения объективной истины - да, но у подсознания иная логика, и она в первую очередь практична. А это означает, что оно должно быть в курсе событий и приводить в соответствие гештальт партнера к его текущему состоянию, иначе адекватных отношений с ним не получится.
Типичный пример - обиды и упреки к близким, относящиеся к давним временам. Глупо смотрится мать, которая с обидой и упреком напоминает своему двадцатилетнему сыну, как тот в младенчестве орал по ночам, не давая ей спать, и кусал ее молочную грудь до крови, - не так ли? А вот непрощенная обида сорокалетней Глафиры на ее мужа Георгия, который двадцать лет назад по пьянке переспал с ее ближайшей подругой, воспринимается уже вроде как нормальная, да? Даже если Георгий с тех пор давно уж остепенился, стал примерным отцом и на других женщин не смотрит? Однако эта обида Глафиры может быть до сих пор острой и не изживаемой, пока она не изменит своего гештальта по имени "муж Георгий", исключив из него воспоминания двадцатилетней давности и качества, которыми теперешний Георгий давно уже не обладает. Легко ли изменить этот гештальт? Нет, трудно; но если она хочет иметь с мужем хорошие отношения и быть с ним адекватной, то это лучше сделать. По-хорошему, ей стоило бы создать из единого гештальта Георгия два объекта: ментальный концепт-альбом "Георгий в юности", хранимый Глафирой в памяти, но никак не влияющий на ее отношения с мужем в настоящем; и гештальт-конверт "Георгий в зрелости", актуальный для ее взаимодействия с Георгием сейчас, и тщательно продумать надписи на этих альбоме и конверте, а также их содержание, так как многие поступки человека являются случайными и чести быть положенными в его гештальт (и альбом из прошлого) не заслуживают. Это проблема встает перед биографом великого человека, который должен отобрать из массы информации о нем ту, которая создаст адекватный его величию образ, достойный попасть в книжную серию "Жизнь замечательных людей", основанную еще Максимом Горьким.
Что делает человек, когда говорит партнеру: "Всё, давай забудем об этом неприятном инциденте"? Он предлагает стереть воспоминания о нем из двух гештальтов: собственного и партнерского. Каких гештальтов? А тех, куда эти воспоминания отправились; однако это может быть не так просто. Гештальт на фазе осуществления осторожно впускает в себя сенсорные комплексы и не просто их из себя выпускает; для этого у него должны быть достаточно веские основания, и порой сама процедура изъятия из гештальта данного сенсорного комплекса (открытки) может быть длительной и многоэтапной. Здесь мы сталкиваемся с большим консерватизмом подсознания, когда речь идет о его фундаментальных структурах, а гештальты на фазе осуществления как раз к таким структурам и относятся.
Объектные и динамические гештальты. Объектный гештальт относится к определенному объекту или набору однотипных объектов; динамический же - к процессу. И хотя объекты имеют способность развиваться, то есть встраиваться в процесс, а процессы чаще всего завязаны на отдельные объекты, но, по-видимому, подсознание все же разделяет эти два типа гештальтов и взаимодействует с ними по-разному.
Например, отношения в супружеской паре - это процесс, в то время как члены этой пары, то есть супруги - объекты. Соответственно, их "отношения" это динамический гештальт (для того члена пары, кто воспринимает эти отношения всерьез), а каждый из супругов порождает два своих объектных гештальта: один в своей психике, а другой - в психике партнера.
Дети интересны, в частности, тем, что быстро растут. И в родительской голове часто не происходит адекватная смена гештальта чада: родитель мыслит его примерно таким, каким тот был год или два назад, а ребенок-то уже совсем другой. Но это типично для объектного взгляда на ребенка, когда ему соответствует объектный гештальт. Однако родитель может смотреть на ребенка как на процесс, и тогда создавать для него в подсознании динамический гештальт, в котором будет запечатлеваться совсем другая информация, чем в объектном гештальте ребенка: здесь разница примерно такая же, как между функцией и ее производной. Иными словами, родитель может следить за тем, что есть, а может - за происходящими изменениями, и разница в этих гештальтах очень велика. По идее, для любимого ребенка можно и два гештальта соорудить - один объектный (но пересматривать его хотя раз в год) и один динамический, но мало кто из родителей так поступает - опять-таки в силу врожденных склонностей. Есть люди, которых в принципе больше интересуют процессы, и они при всяком удобном случае создают динамический гештальт, а есть - которым милее объекты, и они предпочитают создать объектный гештальт, а к изменениям относятся как-то неприветливо, как к неизбежному злу в лучшем случае (а в худшем их не признают вовсе).
Но каков бы ни был гештальт - хоть объектный, хоть динамический - он представляет собой живое существо, которое нуждается во внимании и уходе и хочет функционировать в рамках психики в целом, и это особенно отчетливо проявляется на осуществительной фазе эволюции гештальта. В частности, объектный гештальт регулярно нуждается в добавлении в свой конверт отрыток-фотографий своего объекта, а динамический - в фиксации в виде образов новых фаз, этапов или ступеней развития своего процесса. Символически можно сказать так: объектный гештальт любит, чтобы его объект фотографировали в разных позах и окружениях, а динамический гештальт любит съемки своего процесса на видеокамеру. И это "любит" легко превращается в "требует", что человек переживает как резко возросший (часто по неясным причинам) интерес к соответствующей теме и потребность ею заняться.
Но можно сказать и наоборот, и этот взгляд в некоторых случаях помогает отличить концепт от гештальта. А именно, если человек способен долго жить, не обращая внимания на тот или иной объект или процесс, то это значит, что соответствующего гештальта у него нет. Например, Анфиса может быть очень внимательна к ребенку, какой он есть, но совершенно упускать из вида его развитие (и телесное, и умственное, и социальное). Тогда она будет знать, какой у него сейчас рост, но не знать, насколько он вырос за год; она будет хорошо знать всех его ближайших друзей, но не задумываться о том, как и почему меняется их состав со временем, и т. д. Все это означает, что у Анфисы есть объектный гештальт своего ребенка, но нет его динамического гештальта.
Яркий пример такой разницы я услышал в рассказе своего знакомого, который сдавал экзамен по математике в вузе и, несмотря на то, что он ответил полно и правильно, преподаватель поставил ему четверку, аргументировав это таким образом: "Ты все рассказал верно, но я не увидел твоего роста за последний год". Очевидно, у этого преподавателя был акцент на динамических гештальтах!
Гештальт на фазе растворения
В какой-то момент гешальт устаревает и начинается процесс его ухода из психики. Этот процесс имеет много особенностей, но главная из них - это потеря человеком интереса к теме гештальта. Он меньше закладывает в гештальт новых впечатлений, то есть меньше опирается на него в своем понимании ситуаций, а также в принятии решений. Гештальт теряет свои актуальные для человека в целом качества, скучнеет и слабеет; его активизация уже меньше влияет на состояние человека. Он все чаще подвергается критике как в принципе малоэффективный инструмент понимания. Это важно: для подсознания понимание делится не на "правильное" и "неправильное", а на "эффективное" и "неэффективное". С этим часто сталкиваются люди с "теоретическим" мышлением, для которых понимание есть отнесение ситуации или объекта к абстрактному шаблону типа "блеск", "экстаз","хрень"или "чернуха". Однако для подсознания понимание подразумевает не только определение (типизацию) ситуации, но и существенное приближение к ответу на вопрос: "Что делать-то будем?" Так вот, некоторые гештальты дают такое уточнение в большей степени, а некоторые - в меньшей, и растворяющийся гештальт становится все менее практичным (эффективным) в этом смысле.
Например, для холостяка Иннокентия типизация (понимание) новой молодой женщины как "уступчивой" или, наоборот, "строптивой" было до его женитьбы весьма эффективным с точки зрения определения его дальнейшего поведения: уступчивую женщину он стремился поскорее уложить в постель, а от строптивой держался подальше. Однако после женитьбы на Ксении эти гештальты стали для него устаревать и умирать, что выразилось в том, что, во-первых, он стал реже диагностировать незнакомых женщин по параметру уступчивости/строптивости, а во-вторых, результаты такой диагностики, когда она все же случалась, никак не специфицировали его поведение по отношению к женщине, то есть с точки зрения подсознания это понимание было бесполезным.
Сказанное дает еще один способ для того, чтобы научиться отличать гештальты от концептов, порой на гештальты похожих, но для подсознания интереса не представляющих. Подумайте: насколько ваша типизация (диагностика) объекта, явления или ситуации является полезной для определения ваших дальнейших действий? Если она бесполезна, то тип, к которому вы отнесли этот объект, скорее всего есть концепт, но не гештальт. Тогда по поводу вашей типизации возникает вопрос: "Ну и что?" или: "И что это нам дает?", в то время как понимание объекта или явления посредством отнесения его к гештальту таких вопросов не вызывает: польза такого отнесения человеку очевидна.
Ниже я привожу несколько примеров понимания человеком некоторой ситуации через ее типизацию. Подумайте, какие из этих типов покажутся вам концептами, а какие - гештальтами. Ситуацию в случае необходимости уточните самостоятельно.
- Ну все, Ефим, ты в заднице.
- Привлекательно и недорого.
- Ты, Захарий, сказал глупость.
- (оказавшись наедине; сладострастно) Я бы тебя съел, Фаина!
- Ты, Аполлинарий, меня успешно искусил.
- И грустно, и смешно.
- Подходит.
- Это профанация.
- Да, такой вот я человек - недалекий.
На фазе растворения нередко наблюдается тенденция гештальта к самоуничтожению, как будто в нем включается специальная программа, ведущая к его распаду или выходу из значимых для психики областей - например, он превращается в концепт, то есть уходит в область эмоционально безразличных для человека мыслей или воспоминаний. И эта тенденция порой очень сильна - не слабее, чем рост гештальта на фазе творения. Тогда окружающие нередко задаются вопросом: "Зачем ты так старательно уничтожаешь то, что приносило тебе так много пользы, было для тебя столь значимо?" Но человек как будто собой не владеет и безжалостно рушит прежнюю ценность. Этот эффект бывает особенно отчетливо выражен, когда время жизни гештальта в психике ограничено, а значимость его (и проведенная им работа) велики. Вообще, время жизни гештальта определено в его зародыше, где прописаны примерные даты его рождения и смерти, и хотя они могут быть как-то скорректированы человеком, но в большинстве случаев не сильно. Мавр сделал свое дело - мавр должен уйти, - примерно так сказано у Шекспира. Такое быстрое и по видимости немотивированное умирание гештальта характерно для детей и подростков, когда их пылкие увлечения резко обрываются, хотя выглядят многообещающе: ребенок наотрез отказывается учится дальше музыке, хотя раньше ему нравились уроки фортепьяно, или уходит из кружка по рисованию. Иногда так же резко и беспричинно обрываются дружеские связи. Дети эмигрантов нередко стараются забыть про свое прошлое, побыстрее перейти на новый язык и стать полноценными гражданами новой страны, как будто презирая знакомый с детства язык и загоняя его в угол подсознания. Характерно, что многие люди с такими короткими гештальтами заранее чувствуют их преходящесть и стараются извлечь максимум из текущих минут. И они смотрятся как легкомысленные и поверхностные по сравнению с людьми с длинными, растянутыми по времени гештальтами, которым торопиться ни к чему, и они спешки не одобряют. Однако воину на поле сражения медлить нельзя, и это не только истина, но и метафора.
Своеобразно проходит растворение динамического гештальта - соответствующий процесс либо заканчивается сам, либо человек ощущает отчетливую потребность его закончить, а воспоминания о нем сделать для себя незначимыми, как бы выгнать их в далекое прошлое, которое к нему нынешнему отношения не имеет. Именно это имеется в виду, когда говорят: "Пора закрыть гештальт", - и это означает не только завершить процесс, но и сделать его - уже как факт прошлого - психологически (в первую очередь эмоционально) незначимым.
Человек совсем не всегда охотно расстается с гештальтами, разрешая им умереть своей смертью. Нередко он искусственно поддерживает фактически уже еле живой гештальт, как бы гальванизируя его своей энергией, в попытке удержать его от распада и окончательного ухода со сцены. Так бывает после смерти близких людей и при резком прекращении (коллапсе) проекта, который был для человека очень значим. Например, пожилой вдовец Арсений в начале своего вдовства постоянно мысленно разговаривал со своей покойной женой, спрашивал у нее совета по поводу текущих ситуаций. Но постепенно интенсивность таких разговоров падала, они спонтанно возникали лишь на ее могиле, куда Арсений вначале ходил очень часто, но потом все реже и реже. Однако гештальт покойной жены в психике Арсения совсем не умирает, оставаясь живым, хотя и бледным, пока жив сам Арсений.
Менее драматичный пример - смерть "отношений". Между Тамарой и Климентом случился, как мы помним, кратковременный, но бурный роман, изобилующий пылкими эротическими и эмоциональными (для нее) моментами. Однако Климент оказался по жизни лжецом и паразитом, и Тамара, не без издержек, с ним рассталась. Климент не обратил внимания на "отношения" вообще, а про Тамару забыл довольно быстро, найдя себе следующую временную подружку-спонсора. А вот с Тамарой все было сложнее. Она через некоторое время перестала негодовать по поводу того, каким нехорошим человеком оказался Климент и как плохо он с ней обошелся, и его образ в ее глазах потускнел и стал почти неразличимым. Однако их страсть, яркие моменты телесного и эмоционального объединения и счастья, оказалось вытеснить куда сложнее, и она с тоской вспоминала про их роман еще долго. Можно сказать, что Климент сам по себе не удостоился получить гештальт в ее подсознании (оказавшись там лишь мимолетным образом), а вот их связь стала для Тамары ярким гештальтом, и он умирал долго и мучительно.
Растворение гештальта - не только факт, так сказать, его личной биографии. Уход гештальта затрагивает и все гештальты, которые с ним были связаны, и все субличности, которые с ним взаимодействовали, и на самом деле всю психику и всю экзистенциальную картину мира человека, - все они вынуждены адаптироваться к уменьшению значимости данного гештальта и его способности исполнять свои функции, а в первую очередь это функция понимания ситуаций, которые данный гештальт считает своими. По мере его ухода со сцены возрастает число ситуаций, которые он не забирает к себе в конверт - а куда им деваться, если они значимы для психики? Значит, для них нужно создавать какой-то новый гештальт или пересматривать привычную картину мира человека, то есть переделывать сам процесс понимания в смысле типизации ситуаций и впечатлений, то есть распределения их по имеющимся гештальтам.
Так бывает, когда ребенок вырастает и обнаруживает, что гештальты "хороший" и "плохой" перестают соответствовать его пониманию мира, так как обнаруживается, что полностью "хороших", как и полностью "плохих", людей и ситуаций не бывает. Но ему ведь надо как-то ориентироваться в людях и ситуациях! Раньше все было просто: к "хорошим" людям он подбегал и получал разные блага, а от "плохих" убегал подальше, так как ожидал лишь неприятностей. А что делать в смешанных случаях, когда человек не вписывается ни в гештальт "хороший", ни в "плохой"? И ребенок бывает в этой ситуации вынужден пойти на радикальное расширение картины мира, введя гештальты "похвальный" и "предосудительный" для собственных поступков. Этого раньше ему не пришло бы в голову и в страшном сне, но зато теперь он успешно ориентируется в мире, старательно скрывая свои предосудительные поступки и выставляя напоказ похвальные.
Впрочем и у взрослых бывают такие моменты, когда им приходится признать неэффективность имеющейся у них системы представлений и ее расширить или видоизменить. Например, холостяк Иннокентий до тридцати пяти лет искренне считал, что женщины бывают уступчивые и строптивые, а об отношениях самих по себе вообще не задумывался. Однако, женившись по любви на Ксении, он обнаружил, что есть такой процесс как "строительство отношений" и ввел для себя понятия "конструктивного" и "деструктивного" поведения по отношению к партнеру, и эти три гештальта стали для него основой для счастливой, хотя и не беспроблемной, семейной жизни. Интересно, что попутно гештальты "уступчивая женщина" и "строптивая женщина" показались ему примитивными и он про них забыл.
Запас и отставка гештальта. У военных есть два понятия: запас и отставка, и они означают разные вещи. Военный в запасе не служит, но в случае необходимости в любой момент может быть мобилизован и начать службу в действующей армии. А будучи уволен в отставку, он выходит за пределы военной службы и возвращаться на нее уже не будет. Примерно то же разделение имеется и для растворяющихся гештальтов. Гештальт может быть как бы заморожен или законсервирован в глубине подсознания (отправлен в запас); и тогда он выглядит как мертвый, но при необходимости может быть оживлен и функционировать дальше. Это ситуация, когда любимый ушел надолго, но может быть, что вернется, и есть реальная надежда на его возвращение. А есть ситуации, когда гештальт отправлен в отставку: он уже полностью себя исчерпал и превратился в воспоминание, которое человека уже никак не трогает и, более того, воспринимается им как относящееся к фактически другому человеку. Эта ситуация называется так: поезд ушел и рельсы разобраны. И надежды на оживление этого гештальта уже нет.
Воспоминания, оставшиеся от гештальта в случае его окончательного растворения, могут сохраниться по своему составу практически неизменными, потеряв лишь свою подсознательную значимость, а могут при этом отчасти или целиком мифологизироваться. Так бывает, когда забываются конкретные эпизоды (внутренность конверта испаряется), заменяясь на абстрактные качества и характеристики. И тогда человек рассказывает, например, про свое детство в другой стране в таком стиле: "У нас была обеспеченная семья, и я ни в чем не знал отказа. Родители были всегда добры со мной, и я был счастлив." Но никаких конкретных примеров и подробностей при этом не приводится - таков закон индивидуального мифа: он должен быть абстрактен.
Заметьте: умерший гештальт остается в памяти человека (по крайней мере, в его подсознательной памяти) в виде концепта, и теперь он имеет совсем другие функции, чем раньше. Теперь он относится к его ментальной картине мира, то есть к области непрактических знаний или абстрактной мифологии (философии), которые могут украшать внутренний мир человека, но на его реальную жизнь и поведение влияния практически не оказывают.
Очень поучительно бывает посмотреть на гештальты собственной личности, которые у человека обычно имеются во множестве и ведут бурную жизнь - но в какой-то момент все же умирают. Почти каждая субличность обрастает своим гештальтом: это происходит, когда человек собирает в соответствующий конверт впечатления по теме: "Я как отец", "Я как благородный человек", "Я как любовник".
Вот стареющий ловелас Любомир; как физический любовник он уже никак не функционирует, да и в легком флирте давно уж не был замечен, но в присутствии красивой женщины взгляд у него загорается, плечи инстинктивно расправляются, а голос становится бархатным. Его субличность Любовника с возрастом сдала, конечно, но никак нельзя сказать, что она совсем умерла.
А вот примерный семьянин сорокалетний Гервасий, который весь в работе и мужские обязанности исполняет лишь по просьбе жены и без особого внимания к процессу: все его либидо уходит на банковские операции. Его субличность Любовника умерла окончательно, хотя в молодости Гервасий был достаточно популярен среди женского окружения. Но когда его гормональный шум утих, он потерял специальный интерес к женщинам и состояние влюбленности ему чуждо и, откровенно говоря, неинтересно.
Заметим: расставание с субличностью и расставание с соответствующим ей образом (гештальтом) "я" - это разные, хотя и тесно связанные вещи. Субличность может уйти, а соответствующий гештальт "я" остаться на некоторое время - но потом все равно исчезнет как гештальт, хотя вполне может остаться как концепт. Так взрослый человек смутно или даже хорошо помнит себя школьником - но это ничего не прибавляет ему в его взрослой жизни.
А бывает и наоборот: человек разочаровывается в себе как специалисте, и его профессиональное "я" как будто исчезает, но при этом он спокойно время от времени исполняет соответствующие функции: столярничает, пишет коды или собирает целебные травы, никак не называя себя при этом столяром, программистом или травником. При этом его профессионально-личностный гештальт (например, "Я-столяр") исчезает, оставаясь в далеком прошлом, а субличность остается - так сказать, в запасе.
Пути разрушения гештальта. Есть три основных пути разрушения гештальта - снизу, сверху и вливание его в другой гештальт.
Гештальт может разрушаться снизу - когда резко уменьшается поток ситуаций, которые он авторизует. Это означает, что он становится менее актуальным для психики и теряет свою основную энергию. Так теряется профессионально-личностный гештальт, когда человек отходит от своей профессии.
Гештальт может также разрушаться сверху - когда пропадают или становятся отрицательными (точнее - вредными или не нужными для психики в целом) его качества и характеристики, и он слабеет и одновременно входит в конфликт с другими гештальтами, а также теряет свою популярность среди субличностей.
Так бывает, когда человек разочаровывается в своем друге, который оказывается обладающим совсем не тем набором качеств, которые человеку хотелось бы у него видеть. Вот, например, Гордей. Есть у него друг детства Денис: тот был когда-то добрым соседом, но когда вырос, то доброта его направилась в основном на стерву-жену, и оказался он бесхребетным и в Гордее по большому счету не заинтересованным. Денис Гордею ничего плохого не делает, но отношения уже не те, что были в школе. Гештальт Дениса у Гордея потускнел именно из-за качеств Дениса, которые тот стал демонстрировать - в первую очередь, равнодушия к Гордею, ну и бесхребетности тоже. Не импонируют эти качества Гордею, и перестает Денис быть частью его жизни - гештальт Дениса в психике Гордея бледнеет и пропадает, превращаясь в концепт.
А вот другой пример, более тонкий. Анфиса начинает заниматься собственным развитием, а ее муж Герасим к своему развитию равнодушен; он Анфису любит и не мешает ей развиваться, но сам никак меняться не хочет: его все устраивает, как оно есть. На анфисином гештальте Герасима появляется, наряду с достоинствами Герасима (надежность, устойчивость, добычливость) надпись: "не склонен к развитию", и она отравляет весь этот гештальт, так как для Анфисы теперь развитие - это все, а стояние на месте - смерть. Иными словами, качества гештальта воспринимаются человеком субъективно, в соответствии с его картиной мира и ценностями, и если эта картина и ценностные установки меняются, то ранее положительные качества гештальта могут оказаться отрицательными, и он начнет разрушаться - не сам по себе, а вследствие атак подсознания человека, в частности, других его гештальтов. Заметьте: классический разговор двух разгневанных мужчин:
- Ты вообще кто такой?
- А ты сам кто такой!?
есть не что иное, как спор между двумя гештальтами.
И третий вариант - гештальт может разрушиться, сливаясь с другим гештальтом или вливаясь в другой, объемлющий гештальт, и теряя при этом свое основное право - самостоятельного поведения и, в частности, авторизации "своих" ситуаций и явлений. Теперь это за него делает объемлющий гештальт, частью которого стал данный, к тому же сильно изменившийся за время слияния.
Например, женщины с маленькими детьми обычно довольно точно определяют возраст чужих детей, так что у них есть отдельные гештальты для, например, годовичков, двухлетних и трехлетних малышей, пятилеток и семилеток, и с каждой такой категорией детей молодая мама разговаривает и ведет себя особенным образом. Но когда ее собственные дети вырастают, она нередко теряет эту способность различения, и для нее все дети, например, от двух до пяти, становятся почти на один возраст. У нее теперь есть такая значимая для нее шкала: грудничок; дошкольник, младший школьник, старший школьник. А отдельные ее гештальты двух- и трех- и пятилеток для нее слились вместе, образовав единый гештальт дошкольника, но потерявшись в ее психике сами по себе.
У стариков иногда не получается отличать своих внуков друг от друга, но своих внуков от чужих они отличают прекрасно. Видимо, у них в голове отдельные гештальты внуков сливаются в один объемлющий гештальт по имени "вообще мой внук".
Надо заметить, что такая потеря дифференциации не всегда означает деградацию психики. Иногда человеку-таки не нужно различать некоторые подробности, и слить вместе несколько схожих гештальтов для него благо, так как избавляет от усилий по ненужной типизации. Например, у девушки Федосьи разработана подробная классификация мужчин по способам, которыми они ее обижают. Соответственно, у нее имеются оформленные гештальты такого рода: "Мужчина, который не признаёт моей красоты", "Мужчина, который не хочет тратить на меня деньги", "Мужчина, который хочет от меня секса и только его", "Мужчина, который обещает на мне жениться, а сам не женится". Но реальной пользы от столь подробной классификации для Федосьи нет, так как со всеми такими мужчинами у нее отношения быстро и навсегда заканчиваются, и ей имеет полный смысл объединить эти гештальты в один, с названием типа "Мужчина, который мне не подходит". А вот концепты с вышеуказанными именами Федосье иметь совсем даже неплохо, ибо они дают существенную пищу ее мозгам, так что ей есть, о чем подумать на досуге.
Гештальт в жизни
Понимание своей жизни.
Некоторые люди живут "как живется", не особо задумываясь о своей жизни как уникальной и, возможно, в чем-то предопределенной. Эта книга - не для них, и до этого места они уж точно не дочитают. Однако многим людям свойственно стремление как-то понять свою жизнь, уловить ее ритмы и закономерности, и основным инструментом здесь я вижу как раз гештальт. Ниже - некоторые мои соображения по этой теме; по понятным причинам они не могут быть индивидуализированы в рамках книги, так что читателю, если захочется, придется производить эту работу самому.
Вероятно, самое начало работы по осознанию своей жизни и ее ритмов - это выработка привычки делить свою жизнь на отдельные события и вычленять свои поступки - и непоступки, то есть удержания себя от действий, где они были возможны и даже предполагались ситуацией. Таким образом, непоступок - это не просто отсутствие действия со стороны человека, а такое его отсутствие, которое потребовало приложения его воли и затем нередко самооправданий.
Непоступок. С экзистенциальной точки зрения, оправдание "Но я же ничего не делал!" во многих случаях неосновательно, так как человек именно что должен был что-то сделать - но от этого увернулся, создав определенную дыру и напряжение как в своем жизненном потоке, так (нередко) и в сюжетах других людей. Ниже я привожу примеры таких непоступков, когда с точки зрения принесения активного вреда человек чист - он никого не ударил, не оскорбил прямо, - но создал сильные нарушения в жизненном потоке - как своем, так и чужом, и это несомненно скажется на его жизненном ритме в целом, особенно если такого рода нарушения регулярны. Тогда для них создается гештальт (пусть теневой), и он проявляет активность, то есть регулярно требует новых открыток-впечатлений в свой конверт. Итак, примеры непоступков.
- Неответ на актуальное обращение. Партнер от человека чего-то срочно ждет - информации или действия, и сообщает об этом в смске - а человек хранит молчание.
- Неответ на просьбу - друг о чем-то просит, а человек отмазывается (любым способом).
- Отсутствие предложения выйти замуж, при условии длительных отношений, явно это предполагающих.
- Невыполнение задания, поручения, дела, которые человек взял на себя.
- Неинформирование партнера о важных и напряженно ожидаемых им событиях.
- Откладывание своего дела или занятия.
- Увиливание от ситуаций, где возможны важные для человека события, встречи, знакомства.
- Уход в себя, когда партнер ждет раскрытия личности человека или содержательного продолжения парного сюжета.
- Уход от перспективных отношений (под любыми предлогами).
- Игнорирование важных для себя сюжетов, "проскальзывание" мимо них (под любыми предлогами).
- Невыполнение обещаний самому себе, в том числе срыв собственных программ и начинаний.
Я ставлю здесь акцент на том, что непоступок оценивается подсознанием человека примерно так же, как и поступок - то есть и то, и другое есть существенный эпизод его жизни. Однако в нашей культуре люди редко бывают всерьез недовольны своими непоступками, когда они, скажем, не отвечают на письмо или смску, опаздывают на встречу или не выполняют в срок свои обещания. Заметьте: психологически труднее сказать: "Я сорвал свое обещание", - чем: "Я не успел сделать обещанное", - хотя по сути это одно и то же. Почему так? Потому, что "сорвать" - это действие, поступок, а "не успеть" - это непоступок, то есть "всего лишь" отсутствие какого-то действия. "Не прийти вовремя" - это непоступок, а "прийти невовремя" - это поступок, и потому человеком второй оценивается как более существенный (в данном случае - более негативный), чем первый.
Однако оценивая и анализируя свою прошедшую жизнь, люди нередко сожалеют не о том, что они сделали, а о том, чего они не сделали, с горечью и глубоким сожалением вспоминают про открывавшиеся перед ними возможности, которые они проигнорировали и упустили. Это и означает, что цена непоступка в принципе не меньше, чем цена поступка.
А теперь представим себе человека, который регулярно не выполняет свои обязательства и обещания - но не так, чтобы кого-то сильно подвести. Он испытывает по этому поводу небольшое неудобство или чувство вины, но в глубине души считает, что оно вполне компенсирует ему его "грех", то есть его искупает. Но как это выглядит в глазах подсознания? Оно, по-своему обобщая жизнь человека, собирает в сущности своей паразитический, но очень мощный гештальт по имени "Мои мелкие непоступки", куда отправляет все срывы обещаний и планов человека вместе с эмоциями, их сопровождающими - вначале негативными, затем легкими мучениями совести, а затем умиротворяющим ощущением: "Ну, ничего страшного не случилось, я немного проштрафился, но совесть меня помучила и теперь я чист." И в целом этот гештальт смотрится подсознанием вполне положительным! И, разрастаясь, он требует себе все новой пищи, подставляя человека даже в тех ситуациях, где ему это совсем не с руки. Но мы помним: гештальт имеет свое поле влияния, и чем он мощнее (в частности, чем толще его конверт), тем сильнее и обширнее это поле. И в поле влияния данного гештальта человек становится ненадежным, и при этом его срывы не кажутся ему слишком уж значимыми и предосудительными - он заранее знает, что их сам себе оправдает. Коварное поле! Особенно сильным такой гештальт бывает у людей, которые берут на себя длительные обязательства (длиной в год и более) и их хронически не выполняют. Здесь неминуемо срабатывает защита психики и их невыполнение сознанием как бы не замечается - но заносится в соответствующий гештальт!
Вот Арнольд - программист, взрослый мужчина, холостяк, любящий сын своей матери, но сильно занятый по работе, которая ему очень интересна. Он чувствует, что работы ее недостаточно, надо что-то еще, и по возможности телесное. У него хорошая координация движений и есть способности к танцам. В юности он их презирал, считая, что для настоящего мужчины больше подходит качалка, но теперь, после сорока, понял, что в танцах, тем более парных, есть для него большая прелесть - да и польза для тела тоже. И у него есть два обещания самому себе: раз в неделю заезжать к своей маме или хотя бы звонить ей по телефону и немного разговаривать - это ее прямая просьба, кстати говоря; и второе - освоить парные танцы и регулярно на них появляться - два раза в неделю. Однако оба эти обещания он регулярно не выполняет: у мамы появляется раз в месяц, а то и реже, и не звонит вовсе; а на танцах появляется от случая к случаю, в среднем раз в месяц, так что выучить фигуры толком не может и найти себе постоянную партнершу тоже. При этом он себя корит, но не слишком, обещая себе, что уж со следующего месяца точно все будет делать, как решил.
Вроде бы ничего страшного, так? Если мама уж совсем соскучится или ей что-то надо срочно, то она ему звонит и он приезжает и делает, что надо. Однако постоянное фоновое чувство вины и срыва собственных обещаний все же давит на Арнольда и создает ему постоянный депрессивный эмоциональный фон, причины которого ему непонятны, но справиться с ним он не может. Но, помимо этого, на работе у Арнольда, где он любит быть точным и обязательным, не по его вине регулярно происходят всякие срывы и подставы, которые ему приходится с трудом ликвидировать. Так действует поле его гештальта "Мои мелкие непоступки", распространяясь и на его работу, и на отношения с друзьями (которых он начинает подводить), и на здоровье, причем с каждым годом все сильнее. Почему так? А по очень простой причине: с годами этот гештальт набирает все большую силу и его поле влияния постепенно охватывает всю жизнь Арнольда.
Здесь читатель может задать резонный вопрос: "А куда же деваться Арнольду,, если у него в подсознании заложен зародыш такого гештальта? И если у него в гороскопе стоит, скажем, квадрат Нептун-Сатурн?" Таки-да трудно. Но все же у Арнольда есть выбор в том, как он реагирует на свои срывы и непоступки (которые неизбежны ввиду наличия такого зародыша). Если он не станет их вытеснять в подсознание как несущественные, а будет вовремя адекватно на них реагировать, заглаживая свою вину не мучениями совести (которые сами по себе вряд ли кого-то утешат или исправят ситуацию), а конкретными действиями, то и гештальт у него сформируется совсем другой. Это трудно, но в принципе возможно, если приложить усердие, дисциплину и настойчивость и не считать, что малые деяния несущественны. По зернышку амбар полнится, говорит пословица. То же, впрочем, относится и к мусорной куче, и к выгребной яме, и к контейнеру с радиоактивными отходами. Гештальты бывают разные. Лао-цзы по поводу их формирования высказывается так:
Дерево в три обхвата
кустиком было когда-то.
Высокая башня
многоэтажная
вырастает из горстки земли;
дорога в тысячу ли
с одного начинается шага.
("Книга Пути и Мудрости", стих 64)
Говорят, что прямые дороги ведут в ад; возможно, что так и есть. Но и многие кривые и запутанные пути ведут туда же. Во всяком случае, построив в течение многих лет тяжелый и "кривой" гештальт, выправить его в одночасье не получается, что бы ни говорили на эту тему сторонники "быстрых и эффективных" психотехнологий. Вырастив у себя в психике ядовитый анчар "в три обхвата", так просто его не выкорчуешь, ибо корни (и ветви) его проросли глубоко в психику, и воспоминания о семечке, которым он когда-то был, помогут мало.
Осознание динамических гештальтов своей жизни. Разделение своей жизни на события и поступки (и непоступки) - начало длинного пути постижения динамических гештальтов своей жизни. Мы помним: у человека есть объектные гештальты (индивидуальные и групповые) и есть динамические гештальты, которые тоже бывают индивидуальные и групповые. Что же это такое?
Индивидуальный динамический гештальт это жизненный сюжет, который для человека выделен из остальной его жизни и, как он чувствует, далеко для него не случаен и имеет отношение к его жизни в целом или по крайней мере к ее существенной части, бросая на нее определенный отсвет (или свет). Этот гештальт может быть связан с очень значимым партнером, или с городом, в котором человек живет, или даже с любимым поэтом, который входит в жизнь человека не только своими стихами, но и другими способами - читайте очерк "Мой Пушкин" Марины Цветаевой. Или, как поется в песне Евгения Крылатова на стихи Беллы Ахмадуллиной:
Что будет - то и будет,
Пускай судьба рассудит.
Пред этой красотою
Все - суета и дым...
Бродяга и задира,
Я обошел полмира,
Но встану на колени пред городом моим....
Не знаю я - известно ль вам,
Что я бродил по городам
И не имел пристанища и крова,
Но возвращался, как домой,
В простор меж небом и Невой,
Не дай мне Бог,
Не дай мне Бог,
Не дай мне Бог другого.
Заметьте: индивидуальный гештальт Петербурга - это не лакированный альбом с фотографиями Адмиралтейской иглы, Зимнего дворца и Петергофа, а набор впечатлений человека от его прогулок по набережным Невы и Мойки, от спектаклей театра Товстоногова, от разговоров с питерскими друзьями, от событий жизни человека, которые разворачивались в северной столице и которые он считает специфически "питерскими".
Нередко первый динамический гештальт человека начинается в детстве - как сюжет его отношений с одним из родителей, но при этом в гештальт типа "Я и мой отец" попадают далеко не все эпизоды их совместной жизни, а определенным образом отобранные. По каким принципам? Это определяет зародыш соответствующего гештальта, и сам человек нередко никак не задумывается о том, почему в его памяти сохранились именно эти эпизоды его жизни с отцом, а остальные куда-то исчезли или кажутся незначительными.
В принципе динамически развивающихся сюжетов в жизни человека бывает много, но гештальтов удостаиваются далеко не все из них, и это помогает ему сориентироваться в своей жизни как едином целом - если конечно, он ставит себе такую цель. Есть разные сюжеты межличностных отношений, путешествий, обучения, работы, воспитания себя и других людей - но каким-то образом подсознание, по-первых, делит жизнь на такие сюжеты, а во-вторых, определенным образом градуирует их значимость, причем по каким принципам - это одна из наибольших загадок индивидуальной психики. Говорят, что непедагогично задавать детям вопрос: "Кого ты больше любишь, маму или папу?" (методически правильный ответ со стороны ребенка на этот вопрос звучит так: "Да уж точно не тебя, старый прохиндей!") Однако уже во взрослом возрасте человеку бывает полезно задуматься на такую тему: "Отношения с каким из моих родителей (или кем-то из ближайших родственников) оказали наибольшее влияние при становлении моей личности? И каким именно было это влияние, какие мои черты характера оно выработало или активизировало? Обычно оказывается, что на ребенка наибольшее влияние оказала или мать, или отец, или общая обстановка в семье (эгрегор), причем не просто влиятельная фигура как таковая, а определенным образом к ребенку развернутая.
Групповой динамический гештальт. Однако детский сюжет отношений с родителем, даже если он образует гештальт, неминуемо в детстве и кончается. И что дальше? Здесь есть два варианта: либо он превращается в концепт и остается в области воспоминаний, практически не влияющих на текущую жизнь человека, либо абстрагируется (мифологизируется), превращаясь в определенную гештальт-матрицу, или персональный гештальт-архетип, то есть в абстрактный образец, по которому через некоторое время начинают формироваться новые сюжеты, по основным своим чертам подозрительно напоминающие первоначальный детский. Что же это означает?
Это означает, что на самом деле в психике имелся зародыш группового динамического гештальта (как раз та самая гештальт-матрица), и первым из серии сюжетов, которых в жизни человека планируется несколько, был данный. Он мог быть самым ярким и выдающимся, но важно то, что он оказался не единственным, и за ним последовали другие, сильно на него похожие по значимым для данного человека чертам и особенностям.
Впрочем, первый из серии сюжетов, попадающих в данный групповой динамический гештальт, может быть и невыразительным, так что человек его даже не выделит как отдельный сколько-нибудь значимый для себя сюжет (и тем более не воспримет его как гештальт). Но когда этот сюжет начинает повторяться, то человек нередко задумывается: что это со мной происходит? Почему я попадаю в однотипные ситуации и веду себя в них однотипным образом, и мои партнеры тоже? И можно ли (и нужно ли) выбраться из этого чертова колеса (или сладкого торта размером с дом)?
Ситуацию осложняет то, что динамических гештальтов может быть несколько, и они могут накладываться друг на друга в рамках общего жизненного потока человека. Это весьма типично для динамических гештальтов, как индивидуальных, так и групповых,. Представьте, как часто пересекаются на отдельных событиях такие гештальты, как "Я и мои друзья", "Я и моя жена", "Я и мои дети", и насколько разными в этих гештальтах будут открытки-впечатления от одного и того же события.
Принадлежность данного сюжета к групповому динамическому гештальту этот сюжет как бы принижает, делает менее значимым для психики - это всего лишь одна открытка из нескольких, наполняющих соответствующий гештальт-конверт. Наоборот, вычленение данного сюжета как уникального гештальта его возвышает, делает более значимым для психики. Человек по этому поводу высказывается примерно так:
- У меня в жизни был один долгий брачный сюжет и куча мелких интрижек.
Здесь индивидуальный динамический гештальт - "Мой брак", и групповой динамический - "Мои интрижки".
- Я - походник, и походов в моей жизни было множество. А мать у меня - одна, и отношения с ней - это спуск по необыкновенной порожистой реке, каких в моей походной жизни не бывало.
Здесь индивидуальный динамический гештальт - "Мои отношения с матерью", и групповой динамический - "Мои походы".
- Что ты сравниваешь: мать у тебя одна, а девок, жен и детей может быть сколько угодно.
Заметьте: в последнем высказывании под словом "мать" скорее всего понимается не объектный, а динамический гештальт в психике сына, причем подчеркнуто индивидуальный; имя этого гештальта может быть "Мои отношения с матерью". Аналогично, термин "девки" подразумевает его групповой динамический гештальт "Мои отношения с любовницами", и аналогично понимаются "жены" и "дети" - тоже как его групповые динамические гештальты "Мои отношения с женами" и "Мои отношения с детьми" соответственно. Тем самым мать принижает отношения сына с каждой его любовницей, с его текущей женой и с каждым из детей, и повышает в статусе его отношения с собой.
Неочевидные гештальты. Есть люди, которым в любом возрасте интересно учиться; у такого человека есть динамический гештальт "Я учусь", который умирает вместе с хозяином. Новые открытки-впечатления в него добавляются иногда при самых обычных обстоятельствах - но в которых человек все же находит, чему поучиться. При этом чисто ментальная информация в этот гештальт не заносится - только сущностно (подсознательно) значимая.
Есть люди, для которых очень важно любить, точнее, находиться в состоянии влюбленности - не так важно, в кого или что; и Виринея именно такова. У Виринеи есть индивидуальный динамический гештальт "Я люблю", в который заносятся не столько объекты любви, сколько любовные состояния Виринеи, вызванные этими объектами или возникшие сами по себе, без специальной причины. Виринея при встрече с Богом после своей смерти на Его вопрос : "Что ты в этом мире делала?" - ответит: "Я любила", - и вручит Ему этот гештальт-конверт. А на вопрос: "А что ты делала для существ, которых любила?" - Виринея недоуменно пожмет плечами и ответит: "А вот это самое".
Социальный взгляд на динамические гештальты для некоторых людей более или менее адекватен, а для некоторых - безусловно противопоказан, так как они живут "не о том", то есть их гештальты не связаны прямо с их биографией в социальном понимании этого слова. Их динамические гештальты протягиваются тонкими ниточками через многие, если не через все, их социально понимаемые сюжеты: школа, институт, работа, личная жизнь, семейная жизнь, отношения с друзьями.
Вот стихийный человековед Макарий. Его главный гештальт, в котором он может, впрочем, не отдавать себе отчета, может быть назван "Человек на психологической грани". Макария с детства интересуют люди в их самых разных проявлениях, но особенно - психологически экстремальных. И люди, только что пережившие трагедию, к нему тянутся, где бы он ни находился и чем бы ни занимался, и Макарий умеет их поддержать, но главное - с пониманием и неподдельным интересом выслушать: и отчаявшуюся затравленную соучениками девочку-подростка; и потенциального самоубийцу преклонного возраста, не выдерживающего тяжести свалившихся на него болезней; и свежую вдову, для которой муж всю жизнь был основным содержанием жизни и единственным светом в окошке.
Вот красотка Стефания, сменившая уже четырех мужей и подыскивающая пятого. Но собственная красота - не единственная тема, которая ее волнует. Ее вообще интересуют женские судьбы и роль мужчин в них, женская красота, как она достигается и что женщине дает, и на эти темы Стефания готова бесконечно выслушивать истории своих подруг и знакомых, а также порой давать им рекомендации или ссылки на авторитетные источники. Всю эту информацию в сопровождении своих эмоций на эту тему Стефания собирает в теневой гештальт, который мог бы быть назван "Становление женщины", и это - главный гештальт ее жизни, который она пополняет во всех ситуациях, где это возможно: и на ее работе (с данной темой не связанной), и на досуге, и в отпуске, и на тусовках с подругами, и в своих романах с мужчинами, и с детьми - своими и чужими. Этот гештальт Стефании - групповой динамический.
Вот специфический критик Касьян. Он многое умеет, много повидал, но по-настоящему его интересуют лишь недостатки, пробелы, промахи - но не людей, и не их творений, а мироустройства; именно эти недостатки почему-то его глубоко волнуют и особенно отчетливо им видятся. У него есть мощный постоянно пополняющийся объектный гештальт, который может быть назван "Промахи и недоработки Всевышнего". Именно этот гештальт он предъявит Богу после своей смерти, и вполне может быть, что подробности собственной жизни Касьяна заинтересуют Вседержителя в малой степени.
Проблема человека часто заключается в том, что он не признаёт своего гештальта (даже вынув его из тени) и не умеет с ним должным образом обойтись, то есть применить его на практике. Вот Дарина - прирожденная учительница: она любит всем все объяснять и делает это хорошо, так что ее слушатели понимают вещи, им дотоле недоступные. У Дарины есть групповой динамический гештальт "Я объясняю", и он силен; но для того чтобы он в самом деле приносил пользу, Дарине надо все же научиться чему-то, потратив на это значительные усилия. А она этого не понимает, и к тому же к означенному своему гештальту не относится всерьез, хотя для ее жизненной миссии именно он наиболее существенен. И здесь мы переходим к важной теме использования гештальтов. Как гештальт применяется и кем? Ответ звучит так: гештальтами оперируют разные субличности человека, причем каждая из них понимает данный гештальт по-своему. Рассмотрим эту тему подробнее.
Субличности и гештальты
Система (или хаотическая куча) гештальтов - психологическая основа для понимания человеком объекта, явления или ситуации. Но понимание - не конец, а начало подсознательного процесса, который должен завершиться определенным внешним или внутренним действием человека. Кто производит это действие? Одна из субличностей.
При этом гештальты - это не только базисные смыслы (понятия) подсознания; они еще весьма определенно настраивают всю психику, когда активизируются, так что для субличности очень важно, как она строит отношения с гештальтами. Если говорить попросту, то гештальты - это фундаментальные для подсознания человека понятия, и борьба между субличностями за их интерпретацию идет довольно острая. При этом некоторые гештальты полностью принадлежат какой-то одной, "своей" субличности, а для остальных субличностей как бы не существуют; такие гештальты я называю частными. А некоторые гештальты признаются несколькими субличностями - это общие гештальты. Однако каждая субличность понимает (интерпретирует) общий гештальт по-своему, например, акцентируя в нем важные для нее открытки и качества и игнорируя остальные. При этом гештальт вовсе не остается равнодушным к такому (порой бесцеремонному) обращению с ним субличностей: некоторые он приветствует, а некоторые недолюбливает, и они это чувствуют. Побывав "в лапах" одной субличности, гештальт как-то меняется, и после этого другой субличности может быть сложно с ним - точнее, сложнее, чем раньше, так как он волей-неволей настраивается на ту субличность, которая с ним связывается. Многие внутренние "углы" и напряжения человека связаны именно с тем обстоятельством, что разные субличности слишком по-разному видят один и тот же гештальт, и потому человеку не удается выработать к нему единого сбалансированного отношения. Ниже - примеры.
Частный и общий гештальты. У инженера-мостостроителя Бронислава имеется гештальт "мост", который является частным гештальтом, так как относится лишь к его субличности Инженера. Заметьте: это очень богатый гештальт, так как Бронислав знает про мосты очень много, много их видел и даже строил. Но его субличности Семьянина и Путешественника этот гештальт игнорируют: говорить в семье о мостах Бронислав не любит и в путешествиях на них не фиксируется, не любит их специально фотографировать и подробно рассматривать. Мосты для него - это работа, и всуе вспоминать о них о не склонен. А вот гештальт "вкусная еда" у Бронислава является общим и существует и для субличности Семьянина, и для Путешественника, и для Друга, - но не для субличности Инженера: говорить о вкусностях на работе не любит и совмещать вкусную еду с работой не умеет. По этому поводу он метафорически высказывается так: "Если ты одной рукой ведешь машину, а другой обнимаешь девушку, то и то, и другое ты делаешь плохо".
А теперь пример вызывающего проблемы гештальта - такого, который разными субличностями воспринимается слишком по-разному. У тридцатилетней Радмилы есть мама по имени Клавдия, которую Радмила любит и очень к ней привязана; в целом можно сказать, что Радмила имеет большой и важный для себя гештальт по имени "Моя мама". Клавдия, в свою очередь, любит Радмилу, но совершенно не уважает ее и считает несчастной и вообще неудачницей по жизни, которую надо постоянно наставлять и направлять. Дело в том, что Радмила не замужем и не имеет детей, а такая женщина, по мнению Клавдии, априорно несчастна и ничего в жизни не смыслит. Между тем у Радмилы много друзей, она вполне успешна в своей карьере - владеет большим цветочным магазином с многими филиалами-киосками в городе, еще в кое-каких бизнесах участвует и несчастной себя вовсе не ощущает. По ее мнению, семья - дело хорошее, но пока она откладывает его на будущее. Однако в разговорах Радмилы с мамой регулярно возникают очень неприятные для Радмилы ситуации, когда мама буквально заставляет дочь под различными угрозами стать женой и матерью (непонятно, правда, кому) и выглядит Клавдия при этом достаточно агрессивно и недоброжелательно, так как не принимает нынешней жизни Радмилы и считает ее (и жизнь, и саму Радмилу) никчемной - "Где мои внуки?!" При этом Радмила-дочь смотрит на такое поведение мамы с пониманием (хотя оно ей неприятно), а вот Радмила-цветочница этого поведения Клавдии совершенно не принимает, тем более, что Клавдия живет совсем не на свою пенсию, но в основном на деньги Радмилы - но почему-то никак ей за это не благодарна и ее за это не уважает. В результате Радмила-дочь смотрит на гештальт "Моя мама" в целом положительно и с любовью, входя в мамино положение ("Маме хочется внуков") и прощая ей грубость и бестактность, а вот Радмила-цветочница выносит гештальт "Моя мама" с трудом, и мамины заслуги в прошлом для нее бледнеют в сравнении с ее нынешним неуважительным и неблагодарным отношением к честно работающей и обеспечивающей ее дочери.
Говоря метафорически, гештальт "Моя мама" окрашен для Радмилы-дочери в розовый цвет с черными прожилками, а для Радмилы-цветочницы - в черный цвет с розовыми прожилками. На нашем языке это означает, что эти субличности акцентируют на гештальт-конверте Клавдии разные качества. А именно, когда гештальт "Моя мама" оказывается в руках Радмилы-дочери, на его конверте ярко зажигаются такие качества как "любимая", "одинокая", "страдающая", "нуждающаяся во внимании и понимании"; а остальные надписи на конверте, которые, наоборот, акцентирует Радмила-цветочница ("настырная", "бестактная", "жестокая", "непонятливая", "неблагодарная") тускнеют или вовсе гаснут. Характерно, что борьба между этими субличностями, очень даже ощутимая Радмилой и тяжело ею переживаемая, идет не только за набор характеристик гештальта мамы, но и за его размер: Радмила-цветочница стремится сделать его поменьше, кивая при этом на субличность Радмилы-тусовщицы, для которой этого гештальта не существует вовсе. Однако это стремление Радмилы-цветочницы очень огорчает Радмилу-дочь и вызывает ее защитную реакцию, выражающуюся, в частности, в стремлении написать на гештальт-конверте качества, никак не вытекающие из его содержимого, то есть откровенно фантастические, чего не может допустить Радмила-цветочница.
Сильная внутренняя борьба нередко возникает у человека, который мыслит себя как единое целое - в том смысле, что имеет гештальт по имени "Я, имярек", или "Я как таковой" и не склонен делить его на отдельные гештальты, соответствующие его субличностям или как-то иначе. В соответствующий гештальт-конверт человек складывает весьма разнообразные открытки-впечатления о себе - во всех своих ипостасях и разнообразных ситуациях. Естественно, на конверте возникают разные и нередко противоречивые характеристики, которые акцентируются по-разными его разными субличностями. Вот, например, Еремей. У него достаточно цельное самоощущение, и он имеет у себя гештальт-конверт с названием "Я, Еремей", в котором сложены многие его поступки и эпизоды жизни, и на конверте написаны многие качества, которыми Еремей обладает - иногда. Но Еремею не хочется мыслить себя как "недоделку", а именно так он понимает ограниченное "хождение" его качеств, особенно положительных, и поэтому он регулярно задается вопросом: "А каков же я, Еремей, на самом деле? Какие мои качества наиболее для меня существенны, а какие вторичны или вовсе случайны?" И получает ответ в зависимости от того, какая его субличность ему отвечает. А что делает субличность Еремея, которой задали этот вопрос? У нее нет собственного гештальта (например, по имени "Еремей-отец", или "Еремей-слесарь"), поэтому она берет общий гештальт "Я, Еремей" и адаптирует его к себе, акцентируя (усиливая) одни качества Еремея и ослабляя или вовсе игнорируя другие. И тогда получается интересная картина. Еремей - человек молодой, но достаточно широкий, так что ему свойственны такие качества, как благодушие, заботливость, трезвость, практичность, критичность и требовательность (и к себе, и к окружающим). И если к микрофону выходит его субличность Отца, то на гештальт-конверте "Я, Еремей" акцентируются качества благодушия, практичности и заботливости, а остальные бледнеют и кажутся малосущественными. Если же активизируется его субличность Слесаря-инструментальщика, то на этом конверте загораются качества трезвости, критичности и требовательности, и они кажутся Еремею для себя основными. В итоге он с огорчением констатирует: "По большому счету, я сам себя не понимаю", - и это ровно так и есть. Но для того что бы Еремею понять самого себя, ему необходимо для начала расчленить гештальт "Я, Еремей" на несколько, соответствующих его основным субличностям - и ничто меньшее не поможет. И я надеюсь, что читатель в этом месте не возразит мне: "Но это же путь к шизофрении!" По крайней мере, моя практика работы с людьми в рамках полимодального подхода показывает, что в итоге человек приводит к увеличению цельности личности, хотя по пути иногда осознаются (но потом разрешаются) резкие внутренние конфликты, в которых человек не давал себе отчета.
Гештальт "я". Что такое скромность? Слабость "я"? И как скромность сочетается с верой в себя и уверенностью в себе? Ведь нельзя же быть уверенным в том, что является (или по крайней мере должно являться) маленьким и хилым? Каким должно быть самомнение человека? Все эти вопросы (и отсутствующие вразумительные ответы на них) отражают интерес социума к теме гештальта "я" - и неспособность дать хоть какое-то понимание этого объекта.
Однако нужен ли человеку гештальт его личности как целого? У большинства людей личность вовсе не является единым целым, а скорее напоминает шайку разбойников-субличностей, каждая из которых блюдет свой интерес и тянет одеяло на себя, игнорируя интересы остальных. Как в этой ситуации можно отобрать открытки-впечатления о собственной личности и сделать адекватные надписи на гештальт-конверте "я", отражающие качества личности в целом? Обычно это не представляется возможным, и человек, замысливший сотворить все же гештальт своего "я" в целом, тщательно сортирует свои поступки и качества, оставляя те, которые ему по душе - и тогда получается сильно идеализированный гештальт "я", который хорош для тостов, но не далее того - его можно назвать "Я - хороший". Чувствуя неполноценность (прямо говоря - лживость) такого своего образа, человек "балансирует" его противоположным, собирая свои проступки, неудачи и отрицательные черты характера в гештальт "я", противоположный "тостовому" - этот гештальт можно назвать "Я - плохой". И проблема здесь в том, что в каждый момент времени человек из этих двух гештальтов один воспринимает как полный и адекватный образ "я", игнорируя другой. И "золотой серединой" здесь и не пахнет - гештальты это не просто ментальные образы, с которыми легко выполнять любые математические операции типа объединения или среднего арифметического. В данном случае подсознание говорит именно: "или-или", исключая не только "и", но и промежуточные варианты. И человек мыслит себя так: "Или я - воплощенный идеал, или - исчадие ада, и осталось только решить, что именно". Звучит как-то странно - но логика сильных гештальтов в непроработанной экзистенциальной картине мира именно такова.
Цельность "я" постигается человеком, лишь когда он начинает ловить эманации своего высшего "я", самого по себе неощутимого и невидимого, но создающего тонкое энергетическое поле, выстраивающее и убеждения, и ценности, и жизненные сюжеты человека в соответствии с очень трудно формулируемым в словах замыслом - его миссией на данное воплощение. Лао-цзы на эту тему высказывается так:
А мудрый стремится к Единого лону
и миру становится эталоном;
себя никогда не считает правым,
но сияет, и светит, и слышит: «Браво!»;
не говорит ничего о себе,
но известен во всяком селе и дворе;
не рвется вперед, зато долго живет;
наград не любя, прославит себя;
не борется ни с одним —
и поэтому непобедим.
Не зря говорили древние,
что ущербное станет целым; и
быть с собой заодно
мудрому лишь дано.
("Книга Пути и Добродетели", стих 22)
А пока высшее "я" не проявилось достаточно отчетливо, идея собрать свои субличности вместе в своего рода зоопарк или попросту бросить их в мешок, на котором начертаны имя и фамилия человека - идея неважная, все равно гештальта не получится. Читатель, желающий ознакомиться с этой темой ближе, может обратиться к моей книге "Эволюция личности".
Гештальты субличности. Я уже отмечал выше, что наличие субличности, даже явной, не гарантирует того, что у человека будет гештальт ее как таковой - я буду в дальнейшем называть этот гештальт собственным гештальтом субличности, и обычно он имеет имя, почти совпадающее с именем субличности: например, собственным гештальтом субличности Отца будет гештальт под названием "Я - отец". Однако какой-то гештальт, иногда весьма своеобразный, связанный с данной субличностью и необходимый для нее, на который она существенно опирается в своих действиях, у человека, как правило, есть; его я буду называть опорным гештальтом субличности. Отсутствие собственного гештальта субличности, но при этом развитость ее опорных гештальтов характерны для скромных людей, не склонных кичиться своим "я" и вообще выставлять его напоказ, но заинтересованных в своей работе как таковой или в результатах своей деятельности.
Вот перед нами Леонард - красавец-мужчина в самом расцвете сил и лет (ему их 25), фитнес-тренер с завидной фигурой атлета, победитель региональных соревнований по культуризму, мастер спорта, но при этом очень скромный юноша - и в общении, и сам для себя. Его субличность Фитнес-тренера не имеет собственного гештальта, то есть гештальта "Я - фитнес-тренер" у Леонарда нет. Зато у этой субличности есть опорные гештальты, и первый из них - это гештальт "Мое тело", который важен для Леонарда и включает в себя массу открыток-впечатлений от его тела в разных ситуациях и ракурсах. Леонард видит свою миссию в том, чтобы помогать людям развиваться и совершенствоваться телесно, а также в том, чтобы пропагандировать фитнес, и в первую очередь - с помощью своего собственного сильного рельефно-мускулистого красивого тела. Кроме того, у леонардовой субличности Фитнес-тренера есть опорные гештальты "Фитнес-методики и оборудование" и "Фитнес-зал" - но собственный гештальт его субличности Фитнес-тренера среди перечисленных выше гештальтов, как видно, отсутствует. Это проявляется в том, что он уверенно чувствует себя в фитнес-зале - и тренируясь сам, и помогая своим клиентам набирать силу и форму, и опирается при этом на свои вышеописанные опорные гештальты. Но как только один из его клиентов (и особенно клиенток) пытается слегка выйти за пределы профессиональных отношений и обратиться к его личности, Леонард сразу же тушуется и теряется, не зная, как себя вести. Выставлять себя как фитнес-тренера Леонард не любит, считая, что у него нет еще достаточного опыта - он всего лишь владеет некоторыми методиками и способен поделиться ими с клиентом, не более того.
Заметьте: ситуация, когда субличность есть, а собственного гештальта у нее нет, довольно распространена. Особенно отчетливо это проявляется у теневых субличностей, которые даже имени своего называть не хотят и действуют как бы инкогнито - но это не значит, что они не знают, чего хотят и не владеют определенными инструментами, в частности, не имеют в своем распоряжении опорных гештальтов - которые, заметим, тоже могут быть теневыми, то есть не осознанными человеком. И когда теневая субличность выходит на свет сознания, становясь явной, полезно следует понять, на какие гештальты она опирается - может быть, какие-то из них тоже пора вывести из тени.
Гештальт в действии
Жизнь человека, с точки зрения его подсознания, может быть уподоблена работе бригады рабочих-каменщиков, строящих дом из различных по величине и форме камней. Каменщики - это субличности, а камни, из которых дом строится - это гештальты. Камни должны быть должным образом обтесаны, после чего сложены в единое целое, причем в процессе работы возникают сложные отношения между рабочими (у каждого - своя квалификация) и непростые ситуации, относящиеся к процессу строительства, которые должны быть разрулены. Проект дома (жизненная миссия) задается высшим "я" - невидимым начальником, который передает бригаде общие указания и эскизный проект сооружения, выполненный карандашом.
Гештальт как опора. Выше я уже писал, что у гештальта есть "аппетит", то есть регулярная потребность в авторизации (присваивании себе) тех или иных впечатлений. Например, прощаясь с другом или любимым, мы нередко говорим: "Не пропадай", - и с огорчением и даже претензиями относимся к близкому человеку, который надолго исчезает из нашего поля зрения. При встрече он может оправдываться тем, что: "Ну ты же знаешь, что если я не появляюсь, то это значит, что со мной все в порядке, иначе бы я сообщил". Однако даже если это и правда (что логически сомнительно: представьте, что вы получаете от друга смску: "Вижу большую акулу", - и после этого связь с ним прерывается), то для гештальта вашего друга этого недостаточно: он (гештальт) должен периодически получать открытки-впечатления от вашего взаимодействия с другом, а не просто прямую или косвенную информацию о том, что с ним все в порядке.
Итак, гештальт надо кормить; но какую реальную пользу он приносит? Периодически возникающее "понимание" - это хорошо; но функции гештальта к этому не сводятся. Еще одна его важная функция - это обеспечение человеку психологической опоры и устойчивости. Человек в ситуации авторизации гештальтом того или иного жизненного впечатления оказывается как бы в реальности этого гештальта: у него соответствующим образом настраивается состояние сознания и мировосприятие, возникает определенный гештальтом эмоциональный фон, меняется выражение лица и пластика движений. И все это вместе дает человеку определенный сигнал: он как бы находится в известной ему местности, где хорошо ориентируется и знает, что может быть и что надо делать. Во многих случаях это чувство сопровождается ощущением своеобразного уюта, возникающего при попадании в знакомую местность или ситуацию.
Наоборот, значимая ситуация или впечатление, не укладывающиеся ни в один из имеющихся у человека гештальтов, вызывают у него чувства беспокойства и неуверенности в себе: он, как говорится, "попал в непонятное" и чувствует себя ощипанным петухом. Так нередко ощущают себя обычные люди (не знаменитости), попавшие под софиты и камеры телевидения. Обратите внимание, какой "сытый" голос бывает у человека, который разобрался в партнере или сложной для себя ситуации, отнес их к какому-либо своему гештальту, и комментирует это соответствующей репликой. Имя гештальта при этом обычно опускается, но я привожу его в квадратных скобках:
- А... теперь все с тобой ясно. [Обычный обыватель]
- Я тебя вычислила! [Пижон]
- Ну что ж... ситуация для меня наконец прояснилась и ваше предложение мне понятно. [Сомнительная сделка]
Заметьте: уже случившееся прямое понимание человеком объекта или ситуации, то есть авторизация их определенным его гештальтом, весьма устойчиво; это значит, что изменить это свое понимание человеку достаточно сложно: гештальт, активизировавшись и вместив в себя впечатление, отдавать его другому гештальту или "непонятному" вовсе не склонен и активно этому сопротивляется, часто вопреки всякой логике. При этом человек высказывается примерно так:
- Мало ли что, каждому когда-то везет, а когда-то нет. Ну, подзаработал на этот раз Маврикий - но все равно в моих глазах он в бизнесе дилетант.
- Ну что ты мне грубишь... Ты же моя любимая дочь, добрая и ласковая.
- Да, Леонтий мне изменяет, и деньги мои сосет, и нервы треплет. Но я все равно его люблю, и он - лучший!
Проблемы с гештальтами. Итак, гештальты дают человеку опору, концентрируя в себе его жизненный опыт и обеспечивая психологическую устойчивость во многих ситуациях, которые человек адекватно (или не очень) авторизует. Казалось бы: ура Всевышнему, который гештальты придумал и дал возможность каждому человеку создавать и укреплять столь необходимые ему кирпичики психики. Однако гештальты, как и всякий тонкий инструмент, требуют к себе деликатного подхода и тонкого понимания своих нужд, а также характера. Плюс к тому у них бывают сложные отношения друг с другом и с субличностями человека, и все это надо постоянно умело балансировать и порой разруливать острые конфликты, не пуская их на самотек и не вытесняя глубоко в подсознание.
Какие же бывают напряженные ситуации с гештальтами, требующие сознательного вмешательства человека? Я перечислю некоторые из них, никак не претендуя на полноту списка.
1. Битва гештальтов за авторизацию. Эта битва возникает между двумя (или более) гештальтами, исключающими один другого, но одновременно стремящимися авторизовать данный объект или явление. Вот перед нами юная, но уже имеющая некоторый опыт общения с мужчинами Стефания. Для мужчин, обращающих на нее свое внимание и получающих ее встречный интерес, у Стефании есть три гештальта, которые я условно назову "Симпатичный Козлик", "Подозрительный Тип" и "Благородный Муж". И вот на вечеринке к Стефании швартуется мужчина по имени Владислав и проявляет к ней интерес: заводит разговор, предлагает угостить коктейлем. Ей нужно быстро определить, к какой категории из трех вышеописанных он относится, потому что ее реакция на его внимание прямо зависит от этого. Если Владислав будет авторизован как Симпатичный Козлик, то Стефания, при условии должной его инициативы, легко пойдет с ним на контакт, выпьет предложенный коктейль, потанцует и, возможно, закрутит интрижку без далеких планов. Если Владислав будет признан Подозрительным Типом, то вначале Стефания проявит к нему активный интерес, а затем он будет отшит решительно и бескомпромиссно, может быть, даже грубо. Если же Владислав будет признан Благородным Мужем, то Стефания обернется Изысканной Дамой и постарается выстроить отношения серьезные и длительные, с прицелом на замужество. Однако в данном случае Стефания затрудняется в авторизации: вариант Симпатичного Козлика отпадает, но вот выбор между Благородным Мужем и Подозрительным Типом затруднен, так как у Владислава есть признаки и того, и другого: на гештальт Подозрительного Типа указывают усы и черные очки, а также низкий хрипловатый голос, а на гештальт Благородного Мужа намекают дорогие ботинки и часы, а также строгий костюм и деликатные манеры. Но выбрать-то надо! Стефания в растерянности, и тут активизируются сами эти гештальты. И оказывается, что гештальт Благородного Мужа недавно получил авторизацию и пока что сыт (хотя предыдущий благородный муж при ближайшем рассмотрении оказался женат), а вот гештальт Подозрительного Типа давно авторизации не получал и потому до нее голоден - и он буквально заграбастывает себе Владислава. При этом сама Стефания не может объяснить, почему она с такой уверенностью сочла Владислава подозрительным типом; она скажет примерно следующее: "Я быстро поняла, что Владислав - подозрительный тип, хотя почему я так решила, на самом деле не знаю - но была в тот момент абсолютно в этом уверена". Таки-да, гештальты имеют над сознанием человека большую власть!
2. Битва человека с гештальтом за ложную авторизацию. Пример - ситуация послушной дочери Флорентины. Ей уже исполнилось 30 лет, но замужем она еще не была. И однажды ее любящие родители решают, наконец, принять активное участие в судьбе дочери и подыскивают ей жениха по имени Витольд, которого они сами считают для нее идеальным вариантом: он добр, уравновешен, разумен, имеет хорошую работу, не бабник, не упрям и потенциально прекрасный отец. У Флорентины имеется гештальт "Мои потенциальные женихи" с множеством открыток с изображениями разных мужчин, но вот беда: Витольд туда явно не вписывается. Флорентине он по многим своим качествам, да и вообще как таковой не нравится, и ее подсознание считает, что ему самое место в концепте "Ботаники", которых она недолюбливает, считая скучными и неинтересными. И действительно, Витольд сутул, молчалив и интересуется в основном своей непонятной инженерной физикой, полимерными пленками, которые даже пощупать нельзя, такие они тонкие. Но Флорентина в первую очередь - послушная дочь, и она старается вместить Витольда в свой гештальт "Мои потенциальные женихи", куда Витольд явно не проходит. Гештальт этим возмущается и буквально выбрасывает из себя те открытки-впечатления от Витольда, которые Флорентина пытается в него всунуть.
Чем эта история закончится, пусть решит читатель, и попутно проследит за динамикой вышеописанных гештальтов Флорентины, включая ее гештальт "Послушная дочь".
3. Непризнание теневого гештальта. Иногда человеку по разным причинам очень не хочется признавать наличие у себя вполне уже сформировавшегося гештальта с толстым гештальт-конвертом и множеством надписей-качеств на нем. Таков Всеволод - с детства драчун и забияка, но всегда с этическим обоснованием своей драчливости. Он не может не вступиться за слабого, не восстановить справедливость или не покарать очевидное зло. Навыки мастера спорта по боксу ему в юности не раз приходились впору. А в более зрелом возрасте он частенько ведет себя похожим образом, но теперь уже используя словесные и финансовые аргументы. На общем собрании института резать правду-матку в лицо директора для него скорее норма, чем исключение, и даже сам директор к этому привык.
Тем не менее все эти эпизоды своей жизни Всеволод считает случайностями и значения им не придает, тем самым не признавая очевидно наличествующий в его подсознании гештальт "Моя борьба за правду". Почему? Он трезвый человек, и ему очевидно, что со злом в мире ему не справиться, а выглядеть наивным неудачником в собственных глазах ему не хочется - а как еще (считает Всеволод) может восприниматься борец за правду в наше циничное и продажное время? А тот факт, что у него с детства есть субличность Борца со злом, и у нее есть немалые наработки в виде вышеупомянутого гештальта, он вытесняет из своего сознания - так ему спокойнее жить. И это вытеснение не проходит даром - у Всеволода бывают периоды "беспричинной" тяжелой хандры и разочарования и в себе, и в мире, каковое свое состояние он глушит алкоголем, даже не пытаясь понять его происхождения.
4. Создание фальшивого гештальта. Правильнее было бы сказать: создание концепта с претензиями на гештальт. Пословица говорит: "Не родись красивой, а родись счастливой". Это одна из тех инструкций, которые ничего, кроме раздражения, не вызывают, так как следовать им невозможно (по крайней мере, если не верить в перевоплощения). Но все-таки быть (или слыть) счастливыми некоторым людям очень хочется - как красивым, так и не слишком. И что им делать, если зародыша гештальта "Я - счастливый человек" у них не имеется? Можно попытаться, как говорят картежники, "ломать карту", искусственно создавая свой образ счастливого человека. Так поступают некоторые завсегдатаи Сети, создавая себе блоги, где запечатлены лучшие моменты их жизни и они сами - в выгодных ракурсах, раскрасках и антуражах. В итоге получается не гештальт, нет - но концепт, ментальная конструкция, состоящая из образов, лишенных основания для объединения и по большей части пустых, то есть лишенных того эмоционального обрамления, которое подразумевается - но, увы, отсутствует.
Дело в том, что если у человека нет зародыша гештальта счастья, то ему в принципе непонятно, что это такое: счастье. То есть он не может точно сказать, когда именно он счастлив, и чем это состояние отличается от других его состояний. Более того: эта тема его не слишком волнует, он хочет прожить свою жизнь или правильно, или с толком, или посвятив ее другим людям, или определенной идее, или даже самому себе (своему благополучию) - но при этом тема счастья по сути проходит мимо него. Он понимает удовольствие, радость, удовлетворение - но счастье - это что? Ссылки на гормоны (эндорфины) здесь ничего не дают - человек в самом деле не понимает, что он создан для счастья, как птица для полета, при всем его уважении к авторитету великого пролетарского писателя Максима Горького. Довольно странно, что эту максиму выдал писатель с таким псевдонимом - это наводит на мысль, что он отталкивался от противоположного мнения, которое куда как более реалистично: человек создан для несчастья, как ящерица - для ползания. Аргументы? Да вся мировая литература, читайте хоть "Гамлет" Шекспира, хоть "Мать" того же Горького.
Другой пример - создание концепта своей личности. Это забавно, но психологически понятно: больше всего выпендриваются и громко самовыражаются люди, не то, что не уверенные в себе - хуже того, вовсе лишенные гештальта "я", то есть не понимающие, что они такое есть. Считается, что формирование личности начинается у ребенка, когда он начинает употреблять местоимение "я", то есть в два-три года; и в этот момент ребенок якобы отделяет себя от окружающего мира. Однако это отделение может быть достаточно формальным, чисто умственным, и некоторые люди по сути так и не отделяют себя от окружающего мира и социума - никогда. Такой человек может пытаться идентифицировать себя со своей одеждой или телом, социальным статусом или трудовыми навыками и достижениями, но все это не будет для него объединяться в сущностно-значимое целое, оставаясь не более, чем искусственным ментальным сооружением, за которым не стоят адекватные ему эмоции.
Человек, у которого имеется гештальт "я", уверен в том, что он есть, что выражается, например, в том, что он заметен, даже если ничего не говорит и не делает. Наоборот, человек, у которого нет гештальта "я", считает для себя обязательным как-то проявляться ("производить впечатление") и что-то делать в обществе для того, чтобы его там заметили и приняли. Вот хороший тест: спросите человека, как он мыслит свою встречу с Богом после смерти. Предстанет ли он перед Всевышним сам, как таковой, или же протянет Ему папку с описанием своих дел и свершений, грехов и добродетельных поступков? Первый вариант характерен для людей с сильным гештальтом "я", второй - со слабым или отсутствующим. И заметьте: вопрос о том, как человек будет жить: с гештальтом "я" или без него, решается до рождения человека и сам по себе не влияет на его моральный облик.
В описанных выше примерах фальшивый гештальт создается на основе реальных событий, которые, однако, были для подсознания незначимыми, а объединяющий их мотив был выдуманным, то есть для подсознания не существовал. Однако существуют еще ирреальные подобия гештальтов, которые можно было бы назвать фантомными гештальтами - а на самом деле это концепты, состоящие из целиком выдуманных человеком событий и его (выдуманных же) реакций на них.
Сабина - с детства фантазерка. Она умеет жить в мире своих фантазий, и ей там не скучно. С детства она мечтает о Прекрасном Принце, который однажды войдет в ее жизнь, в нее влюбится (и она, конечно, в него), и у них будет замечательная любовь, свадьба, красивые, послушные и талантливые дети. И эту свою фантазию Сабина несет с собой, постоянно ее развивая и включая новые детали - нередко почерпнутые из ее реальной жизни, которая сама по себе не имеет в ее глазах особого интереса. Она мало с кем общается, работает "от звонка до звонка" на технической работе, которая ее не интересует, но дает средства к жизни. Сабину не смущает то обстоятельство, что она давно уже перешагнула тридцатилетний рубеж - в своих фантазиях она так же молода и хороша собой, как неувядающая героиня сериала "Анжелика", воплощенная красавицей Мишель Мерсье. С таким усердием долгими годами созданный фантомный гештальт Сабины может быть назван "Моя жизнь с моим Принцем" - но все же это не гештальт, а концепт. Это следует из того, что он не оказывает никакого влияния на внешнюю и материальную жизнь Сабины и потому не воспринимается ее подсознанием всерьез. Важным признаком того, что это концепт, является свобода Сабины в его создании и пополнении открытками (и удалении из него открыток), а также легкость, с которой она порой меняет надписи на соответствующем конверте. Настоящий гештальт, особенно на фазе осуществления, такого не терпит: он имеет самостоятельное мнение по поводу "своих" ситуаций, и вложить в него новую или вынуть старую открытку без его согласия практически невозможно - как и существенно изменить надписи на конверте.
5. Фальшивые надписи на гештальт-конверте. Это серьезно. Представьте теневой гештальт, который очень хочет легализоваться, то есть стать явным, но человек по каким-то причинам не дает ему это сделать. Как в этом случае поступает хитрое подсознание? Оно ставит на гештальт-конверте фальшивое название, которое человека устроит, и он принимает этот гештальт уже сознательно - но по указанной причине искаженно, и это ему может дорого стоить. Метафорой для такого поведения может служить следующий анекдот.
Английский пруд. На берегу табличка: "Лов рыбы запрещен". Тем не менее на берегу стоит джентльмен с удочкой. К нему подходит полисмен и говорит: "Сэр, здесь рыбная ловля запрещена". Джентльмен отвечает: "Но я не ловлю рыбу." - "А что же вы тут с удочкой делаете?" - "Купаю червя".
Как такой сюжет может выглядеть в жизни? Например, это социально прикрытый садизм. Есть, к сожалению, такое явление, как садизм - человеку доставляют удовольствие мучения других - необязательно физические, возможно, страх, неуверенность, унижение или растерянность. Такие люди нередко становятся врачами, массажистами, медсестрами, учителями, аудиторами, контролерами, начальниками, родителями... список может быть продолжен. При этом неприемлемый для сознания гештальт "Страхи и мучения моих окружающих мне на радость" получает название "Моя забота о моих подопечных".
Другой пример - гештальт по имени "Помощь окружающих". Есть гордые люди, для которых психологически трудно или даже невозможно принять тот факт, что они регулярно нуждаются в помощи и заботе окружающих - и близких, и друзей, и даже посторонних. Последнее может быть связано с их физической неполноценностью (болезни, инвалидность, старость) или с социальными обстоятельствами жизни (неудачи, тяжелые проблемы разного рода). И судьба как нарочно регулярно ставит такого человека в обстоятельства, когда он существенно зависит от помощи окружающих, и ему трудно это игнорировать, то есть гештальт по имени "Моя зависимость от посторонней помощи" явно существует и пытается войти в его сознание. Как человек его назовет? Здесь возможны варианты: "Вина мира передо мной и его попытки ее загладить", "Моя благодать и попытки окружающих ее снискать", "Сила моей личности и зависимость окружающих от нее". Однако уровень самообмана при таком переименовании гештальта сильно возрастает, и у человека существенно искажается видение и себя, и мира.
Такого рода эффект нередко возникает у детей-подростков, вполне благополучных, но стремящихся к свободе и независимости, хотя пока объективно зависящих от родителей - и при этом всячески стремящихся эту зависимость отрицать. Здесь гештальт, который по совести надо было бы назвать "Моя зависимость от родителей", переименовывается подростком в "Мои надоедливые родители", "Мое снисходительное отношение к маме" или "Мои уступки отцу".
Гештальты в общении
Вопрос взаимопонимания - это в большой мере вопрос о согласовании гештальтов партнеров. Нередко можно услышать: "Но ты меня совсем превратно понимаешь", "Давай договоримся о терминах (значениях слов)" - хотя фактически речь идет о гештальтах.
Общение бывает формальное (ментальное) и сущностное, то есть задевающее подсознательные ценности человека, в частности, его гештальты. У гештальта обычно есть ключевое слово (нередко оно включено в его название), которое заставляет подсознание насторожиться: не пора ли этот гештальт активизировать? Услышав в разговоре это слово, человек либо быстро уходит от соответствующей темы, и тогда гештальт продолжает свое сонное бытие в подсознании, или делает на этом слове акцент, и тогда соответствующий ему гештальт активизируется и меняет всю психику человека (его настроение, манеры и т. д.), настраивая ее на себя. Внимательный партнер тогда скажет, что человек возбудился, насторожился, проснулся, посерьезнел, что его задели за живое, за "личное". А в действительности был активизирован определенный гештальт, который под себя настроил человека.
Разговор - это не только обмен смыслами (ментальными образами); это еще и обмен эмоциями и более тяжелыми элементами подсознания, в частности, позициями и гештальтами. Конечно, гештальты и позиции не "перепрыгивают" на партнера, но посылают ему куда более тяжелый и впечатляющий квант, чем простая мысль или эмоция. Это выражается в том, что партнер в большей степени оказывается под психологическим прессингом человека, чем при обычном разговоре, гештальты не затрагивающем. В этом, в частности, состоит искусство "светской" беседы, которая ни в коем случае не должна становиться чересчур "личной", "грузить" партнеров и вообще не должна затрагивать их гештальты, как и позиции. А иначе неизбежно повисает не вполне понятная тяжесть или возникает излишний пафос, также сильно затрудняющий "легкое" общение. Основное средство преодоления влияния гештальта - профанирующий юмор, а также рекомендации типа "Не бери в голову", "Не относись к этому чересчур серьезно", "Плюнь и разотри". В противоположность "светскому" существует "душевный" разговор, который как раз предназначен для обсуждения гештальтов, но он возможен лишь между людьми близкими и доверяющими друг другу.
Подсознание с осторожностью относится к выставлению гештальтов на свет сознания и тем более к предъявлению их партнеру. Нередко под видом душевной и доверительной беседы идет обсуждение псевдогештальтов - концептов, которые притворяются гештальтами, и при этом маскируют истинные гештальты, особенно теневые.
"Зацепить" определенный гештальт человека и активизировать его - цель тех партнеров, которые от человека чего-то хотят, начиная от рекламных агентов и кончая психотерапевтами. Под девизом "Я - воплощение твоей мечты" в нашу жизнь входят многие люди, товары, услуги, сюжеты - и далеко не всегда с положительными итогами. Почему? Чтобы ответить на этот вопрос, следует задуматься на такую тему: какой гештальт стоит за данной мечтой, то есть какие повторяющиеся ситуации влечет она за собой? Собрав их воедино, можно угадать, какой принцип за ними стоит, то есть в какой теневой гештальт они собираются. И тогда нередко оказывается, что мечта человека - не более, чем аппетитный червяк на крючке теневого гештальта, имеющего к этой мечте весьма отдаленное отношение. Далее - примеры призрачной мечты и стоящего за ней теневого, но абсолютно реального гештальта.
Мечта: встретить свое счастье. Гештальт: "Острая, опасная, неординарная ситуация".
Мечта: стать уважаемым и влиятельным членом общества. Гештальт: "Тяжелый неблагодарный труд в бесчеловечной среде".
Мечта: нести людям радость. Гештальт: "Расхлебывать чужие грехи".
Мечта: развитие личности. Гештальт: "Кривые дороги самолюбования".
Гештальты общения
Общение как таковое. Особенного внимания требуют гештальты общения как такового. Они есть у каждого человека, и нередко сильно осложняют ему общение вместо того, чтобы его облегчать. Ситуация осложняется еще и тем, что каждый из партнеров активизирует свой гештальт общения, и эти гештальты могут совсем не соответствовать друг другу, в результате чего получается своеобразная битва гештальтов, довольно болезненная для подсознания партнеров. Примеры плохо совместимых гештальтов общения партнеров:
"Серьезный разговор" - "Развлечение".
"Дружба" - "Любовь".
"Тусовка" - "Дело".
"Интим" - "Сатира".
"Ссора" - "Примирение".
"Праздник" - "Тусклая обыденность".
Общение - довольно острая для многих людей ситуация, причем соответствующая проблематика начинается в раннем детстве. Чего ожидает человек, начиная общение? Чего он принципе ждет? Это не праздные вопросы: в зависимости от ответов на них происходит подсознательная настройка человека, которая во многом определяет и процесс, и исход (результат) общения. Общение приносит нам и большую радость, и глубокое удовлетворение, и разочарования, и неприятности, причем начиная с детства. Чего же ждать от общения? Как ни странно, у многих людей есть априорный ответ на этот вопрос!
Упражнение. Чего я жду и что получаю от общения?
а) Ниже я предлагаю различные варианты ответа на вопрос: "Чего вы чаще всего ждете от общения?" Подумайте, какие варианты вызовут у вас согласие (так с вами бывает часто), а какие - несогласие (так с вами не бывает). Предложите свой вариант.
- Ничего: ни хорошего, ни плохого. Это социальный ритуал, оставляющий меня равнодушным.
- Разочарования.
- Легкого возбуждения, кончающегося ничем.
- Чувства единения, общности с партнером.
- Конфликта, сражения.
- Радости.
- Что меня обидят (унизят, оскорбят, уронят под плинтус).
- Что мной восхитятся и осыплют комплиментами.
- Что меня оценят по достоинству, похвалят, одобрят.
- Что меня не оценят по достоинству.
- Что надо мной посмеются, но пожалеют.
б) И теперь подумайте, каким обычно бывает реальный процесс и результат вашего общения, и насколько он соответствует вашим ожиданиям.
Есть люди, у которых имеется гештальт, соответствующий ситуациям общения вообще, то есть в соответствующий конверт отправляются открытки от всех актов общения, которые были для человека небезразличны. И на таком конверте обязательно будут надписи (типа тех, что приведены в упражнении выше), которые существенно повлияют на психологическую настройку человека в любом значимом для него общении - независимо от того, одобряет он партнера или нет, а также каковы тема и ситуация общения. Итак: есть ли у вас гештальт для "общения вообще"? Если да, то подумайте, что на его конверте написано:
- какие качества вы считаете обычно сопутствующими вашему общению?
- как проявляетесь при этом вы? партнер?
- конструктивно ли общение или же деструктивно, или нейтрально?
- Какие эмоции вызывает общение - у вас, у партнера?
Частные виды общения. Впрочем, большинство людей все же выделяет из "общения вообще" разные его варианты, наиболее важные из которых удостаиваются гештальтов. И сила этих гештальтов велика! Они мощно воздействуют и на человека, и на его партнера, нередко оставаясь теневыми - и от этого еще более могущественными.
Вот один хороший человек, назовем его Оксана, вполне мирно беседует с другим хорошим человеком - пусть это будет ее новый знакомый Будимир, - и вдруг ни с того ни с сего резко меняется в тоне, начинает грубить и выступать отчетливо враждебно. Что случилось? А просто мирный гештальт общения Оксаны (типа: "Общение с хорошим человеком") сменился на другой ее гештальт общения помимо ее сознания - ее подсознанию что-то не понравилось, может быть, какая-то деталь, мелочь, - и оно тут же сменило гештальт общения на вариант "Общение с тайным врагом" - а то и на "Общение с явным врагом". Хотя Будимир вполне себе приличный молодой человек, вежливый и предупредительный. Но, столкнувшись с немотивированной грубостью и отчуждением Оксаны, он быстро сворачивает разговор с ней и более не стремится с ней общаться. Оксану это огорчает, но попытки понять саму себя у нее проваливаются: дальше, чем: "Что-то на меня нашло", ее самоанализ не идет. А то, что на нее "нашло" как раз и называется гештальтом общения - в данном случае негативным.
Откуда берутся негативные гештальты общения и у всех ли они имеются? Странным образом, есть довольно большое количество людей, которые не умеют общаться с вражески или некорректно настроенным собеседником - у них нет такого гештальта. Сызмальства не обучены они этому - но почему? Ведь каждый человек с детства имеет опыт общения с неприятными, враждебно настроенными к нему людьми, манипуляторами разного рода и подобными недружественными личностями. Однако некоторым людям этот опыт как бы не идет впрок и у них не образуется специального защитного стиля для общения с неприятными людьми. Почему так? У них нет зародыша соответствующего гештальта, типа: "Общение с хамами (наглецами, манипуляторами)" или: "Общение с ничтожными личностями", как сказал бы Паниковский из романа "Золотой теленок". Когда человек говорит своему собеседнику: "Да вы, сударь, подлец, как я погляжу", - он не только его оскорбляет , но и, по идее, активизирует свой гештальт "Общение с подлецами" или подобный ему. Если же такого гештальта общения у него нет, то человек попадает в психологическую и коммуникативную лужу, так как вынужден далее разговаривать с партнером как с приличным человеком, тем самым противореча сам себе.
Заметьте: есть люди, с которыми очень тяжело ругаться, даже если это необходимо. Гелий - именно такой человек. Он от природы добродушен, но этого мало: у него есть очень сильный гештальт общения под названием "Доброжелательный диалог", в гештальт-конверте которого есть множество открыток-впечатлений от добродушных и взаимоуважительных разговоров Гелия с самыми разными людьми. А на конверте написаны качества такого общения: спокойное, уважительное, с пониманием. И когда Гелий активизирует этот свой гештальт, то последний транслирует свои флюиды к партнеру, и тот помимо своей воли становится спокойным и понимающим, а его неприязнь к Гелию таинственным образом трансформируется в добродушие и снисходительность. Магия? Харизма? Они самые, но важно еще понимать, что здесь работает не столько мягкость манер Гелия, сколько его гештальт дружелюбного общения, который и является вполне реальной силой, недооценивать которую не следует. По окончании разговора аура вышеупомянутого гештальта Гелия еще некоторое время держится, а потом все же исчезает, и его партнер возвращается к своему неприязненному и даже злобному отношению к Гелию и думает: "Что же я не смог всего этого ему в лицо высказать? Вроде он меня никак не пугал, а я что-то стушевался".
Есть люди по природе наглые и бесцеремонные; но некоторые из них специально отрабатывают гештальт "Разговор с лохом", который подразумевает активный "наезд" на собеседника и вынуждение его к ответу на вопросы, на которые тот по идее отвечать не склонен, например, чересчур личные, интимные и частные. Но журналистам частенько надо именно это, и они отрабатывают в себе соответствующий гештальт, который "накрывает" собеседника и буквально вынуждает его отвечать на неуместные и нескромные вопросы, говоря при этом правду. Потом человек думает: "И что это я так раскрылся? Зачем все это рассказал и показал?" - но уже поздно, информация пошла в Сеть и далее. По идее, на неуместные и личные вопросы есть вежливые ответы-отказы, которые поставят наглеца в неудобное положение и скорее всего заставят свой вопрос снять, например:
- Это слишком личный вопрос, и мне не кажется правильным его с вами обсуждать.
- (неодобрительно) Меня удивляет, что такой человек, как вы, способен задавать подобные вопросы (вариант: интересоваться подобными вещами).
- Это интересный вопрос, но лучше мы обсудим его в другой раз, при более подходящих обстоятельствах.
- Мне хотелось бы понять, с чем связан этот ваш вопрос. Очевидно, вы что-то имеете в виду?
Вроде бы ничего особенного в этих ответах нет, и они вполне вежливы. Тем не менее так ответить при сильном наезде наглого партнера трудно - для этого сначала надо снять с себя магию его гештальта "Разговор с лохом", а это может быть психологически сложно, особенно в напряженной ситуации.
Здесь, как и во многих других коммуникативных ситуациях, большую поддержку может оказать пауза - но выдержать ее может быть очень трудно. Во-первых, в коммуникативных гештальтах активных и бесцеремонных людей есть такой пункт: "Партнер должен отвечать быстро", - и если вы пытаетесь сделать паузу, на вас обрушивается гнев гештальта, правила которого вы пытаетесь нарушить! Как это формулировал мой полковник на военной кафедре: "Начальство надо есть глазами и отвечать четко и без запинки!" Интересно, что точное соблюдение этого правила позволило мне, при слабом знании материала, получить пятерку на экзамене, когда мы с ним сильно разошлись во мнениях, и он, критикуя мой ответ, понес (с моей точки зрения) совершенную чушь. Когда он закончил свою речь, я, твердо глядя ему в глаза, без паузы громко сказал: "Вам виднее!" - и немедленно получил высший балл.
Однако и без требования со стороны партнера многие люди считают для себя необходимым отвечать быстро (и тем самым не подумав), нередко опасаясь, что иначе их сочтут слишком осторожными, неискренними, интриганами, ведомыми "задней мыслью" и другими нехорошими мотивами. Однако отсутствие паузы означает не только лишение себя возможности быть сознательным в разговоре, но и не дает собрать энергию для очередной реплики, что делает человека в общении подобным мотыльку.
Специфика общения с человеком определяется не только теми коммуникативными гештальтами, которые у него есть, но и теми, которые у него отсутствуют - и потому по необходимости замещаются имеющимися, иногда совершенно неадекватно. Один из первых уроков по коммуникатике я получил, будучи еще молодым специалистом, на работе. По поводу моего начальника одна из сотрудниц сказала с осуждением: "Он не умеет общаться с женщинами - разговаривает с ними точно, как с мужчинами". Боюсь, в то время эта реплика относилась и ко мне - но я ее по крайней мере запомнил, хотя и не совсем понял, что имеется в виду. Из доступных примеров - Шелдон Купер, герой сериала "Теория Большого Взрыва". Он - талантливый физик, но по части коммуникации у него идут постоянные провалы, и частый из них - обращение с женщинами, как с мужчинами.
Вопрос о том, зародыши каких гештальтов общения заложены в человеке, представляет большой интерес не только с точки зрения его социализации, но и судьбы в целом. Впрочем, наличие зародыша не гарантирует вырастание со временем соответствующего ему гештальта. Бывает так, что человек упорно не хочет признавать уроков общения, которые дает ему жизнь, и не старается сформировать свои гештальты общения, хотя вроде бы много общается, и часто неадекватно. Это связано не только с индивидуальными сложностями, но и с общесоциальными установками по поводу общения, царящими в настоящее время в обществе. "Дурацкое дело нехитрое" - так звучала основная инструкция по сексу в советское время, и ровно так же звучит инструкция современного социума по вопросу общения человека с себе подобными. Эту тему, при всей ее актуальности, не изучают в школе - и не в последнюю очередь потому, что она совершенно не разработана теоретически. Я посвятил ей много своих исследований, но раскрыл ее лишь в малой степени.
Здесь мы обсуждаем индивидуальную психологию, и я полагаю, что каждому человеку надо учиться общению по индивидуальным программам, выращивая и оформляя те коммуникативные гештальты, которые заложены в нем изначально и затем востребованы его жизнью. А это совсем не то, что выучить использование слов "спасибо" и "пожалуйста" и научиться не воспринимать матерные ругательства по их прямому смыслу.
Вот вопросы, которые читатель может задать самому себе и задуматься на тему о том, насколько соответствующее умение ему бы в жизни пригодилось.
Умеете ли вы (иначе говоря, есть ли у вас специальные коммуникативные навыки и инструменты, чтобы) общаться с:
- глубоко беременными женщинами;
- младенцами в колыбели;
- чужими детьми от двух до пяти;
- младшими школьниками;
- подростками;
- молодежью от 16 до 25;
- зрелыми мужчинами;
- зрелыми женщинами;
- стариками, старухами;
- своими учителями;
- своими учениками;
- случайными знакомыми и попутчиками;
- работниками сферы обслуживания (сантехники, ремонтники, портные, парикмахеры, стилисты, банщики, массажисты);
- людьми, влюбленными в вас без взаимности;
- людьми, которых вы любите без взаимности;
- любимыми;
- друзьями;
- перспективными мужчинами;
- никчемными мужчинами;
- привлекательными женщинами;
- надоевшими (непривлекательными) женщинами;
- открытыми врагами;
- тайными врагами;
- сильно религиозными людьми;
- людьми в горе, сильном страдающими и глубоко несчастными;
- своими врачами и медсестрами;
- близкими родственниками или людьми, с которыми вы живете вместе;
- сотрудниками;
- подчиненными (непосредственными и низовыми);
- начальниками (непосредственным и высокими);
- тусовщиками на тусовке;
- знаменитостями;
- бомжами, нищими, попрошайками;
- полусумасшедшими и неадекватными людьми.
Почему это упражнение важно, и почему важно осознать имеющиеся у себя гештальты общения? По многим причинам, но одна среди них выделяется. Она заключается в том, что в ситуации, когда вам приходится общаться в непривычном для вас ключе (то есть у вас нет гештальта на этот случай), ваше подсознание достаточно безответственно выбирает стиль вашего общения, то есть гештальт, под которым вы будете общаться, и вы, сами того не замечая, будете общаться:
- со стариком, как будто он бомж;
- с бомжом как с тайным врагом;
- с учителем как с явным врагом;
- с учителем как с перспективным мужчиной;
- с верующим как будто он полусумасшедший или тяжело больной;
- с влюбленным в вас без взаимности человеком как с глубоко несчастным;
- с начальником как со знаменитостью;
- со знаменитостью как с простой привлекательной женщиной;
- с начальником как с тусовщиком;
- с врагом как с полусумасшедшим.
Этот увлекательный список продолжите самостоятельно - на основе вашего личного опыта.
Как произвести впечатление? Как понравиться мужчине? Как обольстить женщину?Подобные вопросы волнуют многих, и на этот счет существуют разные методы, но один из них, вероятно, самый эффективный. Это - наложение гештальта своего "я" на партнера. Если, конечно, такой гештальт у человека имеется и понравится партнеру. Но понравится или не понравится, это, как говорится дело вкуса, а вот сильное впечатление на партнера хорошо собранный и оформленный гештальт личности человека произведет, в этом можно не сомневаться. Что для этого нужно? Во-первых, такой гештальт иметь, а это не год и не два, а десятилетия упорного систематического труда (у некоторых людей этот процесс идет как бы сам собой, естественно, так что они этого труда не замечают - но реально он вкладывается). А во-вторых, нужно наловчиться этот гештальт повернуть нужной стороной (гранью) и надеть на партнера - а это уже отдельное искусство. Так работают хорошие артисты, накрывая своим полем весь зрительный зал, который подпадает под магию образа, созданного артистом - а на самом деле под магию гештальта его "я", на который этот образ надет.
Чисто практически сказанное означает, что глубокое впечатление на партнера производит не подробный рассказ о качествах, достоинствах и достижениях человека, а гештальт его "я", который, будучи оттранслирован партнеру, производит на того впечатление - человек ему кажется глубоким, значительным, достойным и так далее - в точном соответствии с чертами характера, написанными на гештальт-конверте "я".
Итак, чтобы произвести впечатление на партнера своей личностью, надо:
а) ее иметь, а точнее - иметь гештальт своего "я"; и
б) уметь оттранслировать этот гештальт партнеру.
Соответствующая пункту б) техника (по идее) преподается в театральных вузах, а вот что касается пункта а) то здесь надо работать, и еще: иметь зародыш такого гештальта, а он имеется не у всех. Но не надо отчаиваться: если у вас нет яркой личности, можно производить впечатление на партнера иными средствами: красотой, обаянием, крутыми бедрами или синими глазами, своими связями или бумажником, остроумием или мудростью - список может быть продолжен.
Гештальты и позиции
Гештальт обрастает не только своими качествами; он, как и положено любому серьезному "кирпичику" психики, ставит человека в положение, которое не только сопровождается соответствующим эмоциональным и ментальным настроями и телесными особенностями (мускульные зажимы, пластика, мимика), но и предполагает определенные позиции, на которые человек встает при активизации данного гештальта.
Что такое жизненная позиция? Это мостик от абстрактной этики и убеждений человека к его конкретному поведению, в том числе к его стилистике, а также, что не менее важно, - к его типу восприятия реальности. Жизненные позиции, если человек им реально следует, выравнивают и направляют его поведение, делают его менее хаотичным и зависимым от внешних влияний. Заметьте: есть истинные (подсознательные) позиции, которым человек следует в своем реальном поведении, а есть - фантастические, относящиеся к идеальному миру и идеальному образу человека в нем, и это совсем разные вещи. Фантастические позиции отвечают на вопрос: "Как я, будучи таким, каким должен на самом деле быть, жил бы в мире - таком, каким он должен быть?" Истинные же позиции отвечают на вопрос: "Как мне, такому какой я есть сейчас, следует вести себя в моих фактических жизненных обстоятельствах?"
И каждый гештальт не только описанным выше образом влияет на психику и поведение человека - он делает это, опираясь на свойственные ему жизненные позиции, и эти позиции также написаны на его гештальт-конверте, то есть являются неотъемлемыми атрибутами гештальта. При этом они частично образуются по ходу жизни человека, вместе с накоплением открыток-впечатлений, а частично являются врожденными. Кстати говоря, этим гештальты отличаются от концептов - последние истинными позициями не обрастают.
Упражнение. Мои позиции для гештальтов.
Ниже перечислены некоторые гештальты и позиции разных людей по отношению к ним. Подумайте: какие из этих позиций вам близки, а какие - нет; попытайтесь также сформулировать свою позицию - если она имеется. Отсутствие позиции часто означает отсутствие в психике человека соответствующего гештальта.
Гештальт "ребенок".
Позиции:
- Ребенок должен быть сыт и тепло одет.
- Ребенок должен быть украшением жизни родителей и их опорой в старости.
- Ребенок должен быть видим, но не слышен. (Немецкая поговорка)
- Детьми надо заниматься.
- Ребенка следует учить.
- Ребенка надо оставить в покое.
- Ребенку следует обеспечить безопасность и питание, а остальное - его выбор.
Гештальт "работа".
- Работать следует добросовестно.
- Работа - не волк, в лес не убежит.
- Работа - печальная необходимость, но от нее не убежишь, все равно настигнет.
- Работа - единственно серьезная и интересная в жизни вещь.
- Делу время, потехе - час.
- Скоро сказка сказывается, не скоро дело делается.
- Дорога в тысячу ли с одного начинается шага, и в том же темпе продолжается.
- Правильная работа легка, приятна и прибыльна.
Гештальт "друг".
- К другу надо прийти на помощь в трудной для него ситуации, даже если он об этом не просит.
- Друг - это ценность, которую надо беречь.
- Друг - от Бога, и здесь от человека ничего не зависит.
- Сначала береги друга, потом - себя.
- Дружба дружбой, а денежки врозь.
- Дружба - вялый аналог любви. Не следует относиться к ней серьезно.
Гештальт "Любовь".
- Настоящая любовь сносит крышу и заставляет забыть обо всем остальном. И это правильно.
- Любовь это в первую очередь преданность и самоотверженность. Если их нет, то и любви нет, и нечего притворяться.
- Любить это значит сливаться с любимым человеком во всем.
- Любить люби, а всю жопу не показывай. (Русская поговорка)
- Любовь - от Бога, но проверяется ревностью. Нет ревности - нет любви.
- Любовь - это сладкий соус в салате межличностных отношений. Но если в нем попадаются гвозди, то он в любом случае несъедобен.
Гештальт "человеческие отношения".
- Умей отношения создать, умей и вовремя разорвать.
- Отношения должны давать каждому больше, чем он отдает. Иначе это вампиризм, и его следует истреблять: чем быстрее, тем лучше.
- Отношения следует строить - но не на гнилом фундаменте и из прочных кирпичей.
- Мужьями не родятся - мужьями становятся. (Материнское наставление дочери)
- Отношения следует выяснять, но не слишком часто, и принимать совместные решения к исполнению.
- Отношения трудно, но необходимо строить; зато выстроенные их трудно разрушить.
Гештальт "религиозность".
- Бог и без меня не пропадет.
- Бог на меня полагается, и это для нас обоих серьезно.
- Верую, ибо так положено, и как положено.
- Неисполнение воли Божьей - это грех, за который я буду Им наказан.
- Молись добрыми делами, а не словами лживых обещаний и молитв.
- Бог всегда примет мое искренне раскаяние и простит, ибо Он широк и благодатен.
- Бог знает, когда, как и за что меня покарать или похвалить, и делает это неукоснительно.
Гештальты и ценности
Подсознательные (истинные) ценности человека находят свое материальное выражение в гештальтах - иногда нескольких. Если под ценность не удается найти гештальта - значит, она является фантомной, то есть к реальной жизни человека отношения не имеет. Зато у фантомной ценности могут быть отвечающие ей концепты.
Гештальты, отвечающие данной ценности человека, проливают свет на то, как человек на самом деле (подсознательно) ее себе представляет и как ее реализует (охраняет, добивается). В качестве примера - Нестор, холостяк за сорок, единственный и любящий сын своей стареющей матери Розалии, ее неизменная опора и поддержка. Розалия - безусловно его ценность, даже самая главная, как ему кажется. Какие гештальты он с ней связывает? Она - его жизненная опора и психологическая поддержка. Кроме того, она объект его заботы, нуждающаяся в его внимании (ежедневные телефонные звонки, ни в коем случае не смски), периодических визитах со вкусностями (она любит сладости и копченую рыбу, летом дыню и груши) и время от времени в дефицитных лекарствах. Они обсуждают текущую политику, в том числе международную, и некоторые специальные темы (йога, воспитание молодежи), где Нестор в основном молчит, так как ничего в этом не понимает, но слушает маму внимательно, ибо знает, что для нее это важно. В целом гештальты Розалии и ее отношений с сыном в подсознании Нестора вполне устраивают его самого, но совсем не исчерпывают Розалии, как она себя видит. Ей бы хотелось когда-нибудь открыть ему тайну его рождения - что его настоящий (биологический) отец не ее муж, воспитавший Нестора и считавший его родным сыном, а совсем другой человек, еще живой пока (муж Розалии уже десять лет как умер). Однако она не решается это сделать, так как тогда ее образ в сознании сына сильно пострадает, и их отношения тоже. Вообще у нее была довольно бурная молодость, с хиппи, наркотиками и случайными связями, о которой ее сын тоже не знает и ему этого лучше не знать (так считает Розалия). И она знает много больше о мире и людях, чем думает Нестор (и может себе вообразить), и ей очень жаль, что она не может с ним все это обсуждать... она вообще подозревает, что он до сих пор девственник, или имел в юности крайне неудачный сексуальный опыт, после чего решил перейти к самообслуживанию. Но эта тема для них запретна, а она бы хотела видеть Нестора женатым и отцом ее внуков. Но все это и потребность в более глубоком контакте с Нестором им игнорируется - так ему проще.
И это я описал еще весьма положительный в целом вариант отношения сына к матери как к ценности. Читатель может подумать о своих ценностях и гештальтах, им сопутствующих - насколько они охватывают ценимые объекты (программы, явления)?
